Читать «Территория бога. Пролом» онлайн - страница 9

Он хорошо знает, как надо работать в заповеднике: лучше летать на небольшом вертолете, чтобы на головы «падать с верхушек деревьев», а со стороны Свердловской области поставить кордон, чтобы люди могли приходить и покупать пропуска. Правильно говорит. И еще, наверное, знает, что денег на это у заповедника нет.

Перед отъездом я разговаривал с Рафаэлем Камильевичем Идрисовым, директором заповедной территории. Он окончил лесной техникум, лесохозяйственный институт и биологический факультет Алма-Атинского университета. Имеет пятнадцатилетний опыт работы на охраняемых землях. И сразу чувствуется, что человек этот — на своем месте.

— В нынешнем году сумма финансирования заповедника составила всего пятнадцать процентов от той, которая нам необходима. Едва-едва хватает на зарплату сотрудникам. В настоящее время начинаем прокладывать экологические тропы, экскурсионные маршруты. Сейчас хочу пробить лицензионный лов рыбы — на удочку. Ведь было время, на Вишере и притоках добывали до восьмисот центнеров рыбы в год. А кто не хочет подышать кедровым воздухом, попить хрустальной водички, подзарядиться горной энергетикой?

Это верно сказал Рафаэль Камильевич. Когда на следующий день мы с Югриновым достигли стоянки «Урочище Ольховское» и перед сном вышли из избы подышать ночным воздухом, тогда открылась перед нами та самая бездна: «звездам числа нет, бездне — дна».

— В Карпатах бывал, в Саянах, на Кавказские горы поднимался, а такого не видел, — произнес Яков, разглядывая звезды и созвездия, между которыми, казалось, иголку трудно просунуть: Большая Медведица, Кассиопея…

«Звездный ветер с Альдебарана…» — вспомнилась строчка поэта Владислава Дрожащих.

Как оказалось, в эту ночь звездное небо над Тулымским хребтом наблюдал еще один человек. На следующий день он оставил рюкзак на крыльце и вошел в избу. «Бахтияров!» — сразу догадался я. «Алексей», — представился он.

Гогуличи, вогуличи, вогулы — манси, одним словом. На карте пятидесятилетней давности стоит знак «Чум Бахтиярова». Известное семейство. В личном стаде семьи было сорок оленей. В лучшие годы доходило до ста. Часть вырезали волки, часть погибла от копытки — неизлечимой болезни, когда начинают гноиться пораненные о камни ноги животных.

У Алексея Бахтиярова печальная железная улыбка — вставная. Он семь лет проработал лесником, два года — на метеостанции (в заповедной территории). Кочует с семьей по горной тундре, пасет стадо. Трое детей учатся в поселке Полуночное за Уральским хребтом.

Бахтияров принес к обеду хариусов (вогулам, как местным жителям, разрешается здесь рыбачить и охотиться). Ночь он провел у речки, в полутора километрах от избы: «лежал у костра, смотрел на звезды, как спутники туда-сюда летают». Рюкзак у Алексея — станок, удочка — телескопическая, винтовка.

— С тридцати метров в рябчика попадете? — спрашиваю.

— Со ста, — отвечает, — да нет, со ста пятидесяти. — Посидел, помолчал. — И с двухсот смогу, наверное.

Через день мы с проводником поднялись на хребет Чувальский Камень, пройдя по бурелому, болотам, по траве и ягелю горной тундры двадцать пять километров.