Читать «И хлебом испытаний...» онлайн - страница 92

Она пришла в виде маленького рыжего надзирателя, трясшего меня за плечо. Я с трудом оторвался от своего счастливого, мгновенно забившегося сна и в еще светлом сумраке осенней августовской ночи осовело захлопал глазами.

— Одевась шустрэй — к начальнику, — с сильным гуцульским акцентом произнес рыжий надзиратель и затопал сапогами в проходе между нарами, убыстряя шаги по мере того, как его материли разбуженные топотом колонисты.

Кто-то, невидимый в сумраке, спросил, когда ушел надзиратель:

— Куда, Леха?

— А хрен его знает, — раздраженно отозвался я, наматывая портянки.

— У опера, должно, жена рожать начала. В городок повезешь, а там — самолетом, — сказал тот же голос.

Я только выругался в ответ. Плечи и спина еще не отошли от дневной усталости. Надвинув ватный тощий треух, плотнее запахнув телогрейку и сунув руки в рукава, я вышел в знобкую осеннюю сутемь и сразу почувствовал тревогу. Что-то не то было в стылой тишине, плескавшейся между бараками, выстроенными в два порядка под сизо-белесым высоким небом. И я завертел головой, взглянув на восток, где уже должно было из-за кромки тайги показаться тусклое солнце и высветить две сторожевые вышки, но вместо солнца увидел черное стоячее облако, от которого вниз, за зубчатую стену тайги, опускался толстый черно-бурый столб с вьющимися длинными серыми космами. Тайга горит, подумал я, хотя лесные пожары никогда не давали такого столба и стоячего облака, они застилали часть горизонта.

В управленческом бараке не было света, потому что в белые ночи движок с генератором не работал, но я видел за окном кабинета начальника тлеющие огоньки папирос.

— Ну, тащишься! — подступил к крыльцу надзиратель.

— Не нукай — не запряг еще, — хмуро огрызнулся я и открыл дверь.

В сумраке кабинета я сразу различил знакомые лица начальника и оперуполномоченного. Третий офицер, сидевший поодаль у стены, был незнаком.

— Подойди, Щербаков, — с шепелявостью, присущей многим коми сказал начальник.

Я стащил треух и подошел к письменному столу.

— Кури, — протянул он пачку «Беломора».

И я понял, что дело плохо. Ехать, наверное, придется далеко.

— Спасибо, — я взял папиросу, достал спички и прикурил.

— Вот, поговори с капитаном, — сказал начальник и указал на офицера, сидевшего у бревенчатой стены.

Капитан пристально посмотрел на меня, медленным усталым движением сиял фуражку и расстегнул шинель. В этой осенней слюдяной сумрачности глаза его показались мне совсем светлыми, почти белыми, молодыми, а лицо было старым: морщины на лбу и щеках казались глубокими и резкими, серые короткие волосы топорщилась, как у недавно освободившегося колониста.

— Садись, — жестом он указал на стул рядом.

Я сея, положил треух на колени и стряхнут пепел в ладонь.

— Машина у тебя в порядке? — спросил капитан.