Читать «Много на земле дорог» онлайн - страница 28

Во дворе стукнула калитка. На крыльце, затем в сенях послышались шаги, и в кухню вошла соседка Наталья Семеновна, полная шестидесятилетняя женщина. Голову ее туго повязывал белоснежный платок. Аккуратные кончики платка — сантиметр в сантиметр — торчали надо лбом. Свежевыглаженную пеструю юбку с оборкой прикрывал тоже белоснежный полукруглый фартук. Накрахмаленная белая блузочка и до блеска начищенные поскрипывающие туфли довершали ее одежду.

— Ну, как Ивановна? — прикрывая дверь, нагибаясь и поднимая с половицы соринку, спросила Наталья Семеновна.

— Все так же, — ответил Костя, и в тоне его голоса послышалась такая грусть, что Наталья Семеновна прослезилась.

— Что это твоя команда прибрала плохо? — Наталья Семеновна мазнула рукой по столу и, повернув ладонь, показала прилипшие крошки. Подошла к окну, ткнула пальцем в сухую землю горшка с цветком. — Не годится. Ты вот что, Костя, завтра присылай их к восьми утра. Я сама поруковожу…

— Я их не посылаю, Наталья Семеновна, это их добрая воля.

— Ну, коли так, без тебя все устроится. А еду Ивановне сама готовить буду.

Наталья Семеновна подошла к рукомойнику, вымыла руки и принялась хозяйничать.

С этого дня каждое утро пионеры являлись в дом своего вожатого и под началом Натальи Семеновны мыли, чистили, терли.

11

Больной становилось хуже. Она страдала от участившихся сердечных приступов.

Как-то утром Александра Ивановна сказала Косте:

— Жить мне, сынок, осталось недолго…

Костя побледнел и сел на стул возле кровати.

— Смерти я не боюсь… — Александра Ивановна говорила тихо, с трудом. Слова сливались, и казалось, это шелестит листва. Костя напряг слух. — Без дела мне все одно не жизнь, одна маета. Тебя жалко оставлять…

Она перевела дыхание, закрыла глаза. Под одной ресницей засветилась слезинка.

Костя судорожно вздохнул, дрожащей рукой расстегнул ворот рубашки.

— Самое главное, сынок, — дело. Без него нет радости… А потом — семья. Тут ты на свою семью смотри и учись. Вырос ты без родителей. Мать к другому мужу переметнулась, отец с девчонкой связался… Ладно, бабушка была. Слов нет, государство не бросило бы, а все же детство без родительской ласки — не детство… Так вот, придет тебе время невесту выбирать — на красоту не льстись, за лицом душу не прогляди, несчастья не оберешься… По себе все это ты знаешь. С разумом жизнь решай. Семь раз примерь, один раз отрежь…

Вовремя дала наказы внуку Александра Ивановна. К утру ее не стало. А еще через день похоронили ее в зеленой пади, на старом кладбище, которое старожилы называли Федотовым кладбищем, потому что первым был похоронен там Федот Стручков, основатель выселка. Дом его и сейчас стоит на окраине села — почерневший, покосившийся, похожий на старый гриб.

А жизнь шла по-прежнему. День сменяла ночь. Неделя бежала за неделей. Колхозники Веселой Горки так же трудились на полях, ребятишки бегали в школу. И только в жизни Кости закрылась страница, связывающая его с неповторимым прошлым.