Читать «Преподобный Амвросий Оптинский» онлайн - страница 3

Смышленый Саша очень хорошо понимал свое неловкое положение среди не любившей его родной семьи, хотя, может быть, и не знал тому причины, а может быть, отчасти и знал, да не мог и не умел вести себя так, чтобы заслужить любовь старших членов семьи. Тем не менее по временам ему досадно было, что его младший братишка пользуется, сравнительно с ним, особенною всесемейной любовью. «Однажды, — так впоследствии передавал сам старец Амвросий, — очень раздосадованный этим, я решился отомстить брату. Зная, что дед мой не любит шума и что если мы, дети, бывало, расшумимся, то он всех нас без разбора, и правого и виноватого, отдерет за чуб, я, чтобы подвести своего братишку под тяжелую руку деда, раздразнил его. Тот закричал, и выведенный из терпения дед отодрал и меня и его. А последнее-то мне и нужно было. Впрочем, мне и помимо деда досталось за это порядком и от матери, и от бабки». Вообще за излишнюю резвость часто журили Александра и дед, и бабка, и мать.

Заметить нужно, что, передавая некоторым из посетителей обстоятельства своей детской жизни, смиренный старец приносил в то же время как бы всенародную исповедь в своих погрешностях, укоряя и осуждая себя перед слушателями, поэтому и начинал иногда свои рассказы так: «Покаюсь пред вами: делал я то и то», дескать — вот какой я великий грешник!

Но если посерьезнее взглянуть на дело, то окажется, что все детские забавы и проказы Александра Михайловича не имели для него особенно укоризненного значения. Это были просто порывы живого, слишком подвижного нрава ребенка, которому, как говорят, просто не сиделось на одном месте. Рожденный и воспитанный в строго благочестивой семье, где на все детские, даже невинные резвости Александра смотрели как на весьма значительные преступления и часто даже журили его за них, мальчик очень далек был от всего, растлевающего нравственность. Напротив, он воспитывался в строго религиозном направлении. Например, чтению его первоначально обучали в доме по славянскому букварю, Часослову и Псалтири, так что в основание научного его воспитания полагались только одни святые молитвы и Духом Божиим изреченные псалмы святого царепророка. Каждый праздник отец брал его с собою в церковь, где он вместе с родителем на клиросе читал и пел. А дома у него всегда были пред глазами эти скромные, иногда благоговейные или по крайней мере серьезные лица близких родных, от которых он никогда ничего худого не мог не только видеть, но даже и слышать, кроме, конечно, одних выговоров за его по видимому нескромность. О матери своей старец даже всегда говорил, что она была святой жизни. Самые забавы мальчика Александра с такими же простодушными детьми, как и он сам был, приносили ему не вред, а пользу, потому что избавляли его от уныния, от мрачной замкнутости в себе, которая могла привиться ему вследствие постоянного пребывания среди тихо-серьезной семьи. О мести же Александра своему брату почти и не стоило бы упоминать, как о единственном случае его детской несдержанности. Кто без греха?