Читать «Звезда и крест генерала Рохлина» онлайн - страница 6

Валерий Николаевич Хайрюзов

— Было дело.

— Может, есть к нам какие-то вопросы?

— Павел Сергеевич, вы все мои вопросы упредили, — ответил Рохлин. — Я ведь как порою про себя думал. На крайнем севере служил. На крайнем юге тоже. Должна же у человека быть золотая середина.

— Ну, коли так, то желаю удач, — сказал Грачев, давая понять, что аудиенция закончилась.

Последние дни в Москве были для Рохлина самыми хлопотливыми. Первым делом он позвонил в Волгоград в корпус. Трубку поднял полковник Волков. Договорились, что он встретит генерала при въезде в Волгоград и введет в курс дела. Затем Рохлин зашел в отдел кадров, взял приказ о назначении и, прочитав его, улыбнулся про себя: «Ну что, Лев, за Волгой для тебя земли нет».

Он вышел на улицу и спустился в подземный переход, чтобы перейти Новый Арбат и зайти в «Военторг». Перед тем как уехать в Волгоград, он решил купить летнюю рубашку. Неожиданно на углу возле стены на маленьком стульчике в камуфляжной куртке увидел сидящего капитана. Рядом с ним к стене были приставлены костыли. Точно так же, как и у Павла Сергеевича, из под камуфляжа у него была видна тельняшка. На груди блестели орден и медаль. На полу лежала зимняя, перевернутая как котелок шапка. В ней Рохлин заметил мелочь, смятые бумажки. Капитан играл на гармошке и с надрывом пел:

Вспомним, товарищ, мы Афганистан, Запах пожарищ, крики мусульман. Как загрохотал мой грозный АКС… Вспомним, товарищ, вспомним, наконец.

Рохлин поравнялся с певцом, искоса посмотрел на него и уже было сделал шаг, чтобы пройти мимо, но неожиданно остановился и посмотрел в упор на поющего капитана. Тот, поймав взгляд, на секунду прервал песню, покосился на красные генеральские лампасы и громко, с вызовом, крикнул:

— Ну, что, генерал, отбомбись! А если денег нет, рядом садись…

Рохлин достал из кармана десятку, посмотрел на певца, на его награды.

— Не бойся, они настоящие, — все с тем же вызовом буркнул капитан. — Получил за Бахарскую и Ургунскую операцию.

— Да, вижу и узнаю лихого вояку. Восемьсот шестидесятый полк, капитан Савельев?

Певец оглянулся по сторонам, затем впился взглядом в лицо Рохлина. На лице у него появилась виноватая улыбка.

— Товарищ подполковник, извините, товарищ генерал, вы?! Вот не думал вас здесь встретить! Генералы по этому проходу редко ходят. Они больше там, наверху, по асфальту на черных «волгах» рассекают.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Рохлин.

— Видите, пою, деньги на жизнь зарабатываю. Людям нравится, и я вроде бы при деле. Хотите, я вам и только для вас «Марш танкистов» сыграю?

— Не сыпь мне соль на рану, — сказал Рохлин.

— А я и это могу.

И Савельев, растянув гармонь, затянул на весь проход:

Не сыпь мне соль на рану, Не говори навзрыд. Не сыпь мне соль на рану, Она и так болит…

— Вот что, капитан, сворачивай свою гармонь, — приказал Рохлин. — Пойдем, поговорим.

Савельев с сожалением посмотрел на свою шапку, на проходящих людей и, вскочив на ноги по-военному, ответил:

— Слушаюсь!

Они поднялись вверх на улицу.