Читать «Звезда и крест генерала Рохлина» онлайн - страница 50

Перед отъездом в Моздок Павел Сергеевич встретился с командующим воздушно-десантных войск Евгением Николаевичем Подколзиным и начальником разведки ВДВ Поповских.

— Какое решение? — осторожно спросил Подколзин.

— Силовое! Хотя я глотку драл, а Верховный сказал: ввяжемся в драку, а там видно будет.

— История учит, что ничему не учит. Цену войны лучше всего знают военные, — с горечью сказал Подколзин.

Как у нас сорок пятый полк, готов? — поинтересовался Грачев.

— Как и все воздушно-десантные войска — всегда.

В феврале 1994 года Грачев подписал приказ о создании в ВДВ полка специального назначения, который должен был стать прообразом российской армии будущего и образцом для всех Вооруженных Сил, и оперативно, профессионально решать поставленные задачи. В этот полк направлялись лучшие офицерские кадры из ВДВ и ГРУ, служба там считалась почетнее, чем в других воинских подразделениях.

— Первый этап операции называется «Дуристика». Решим проблему силами Северо-Кавказского округа. По сути, это будет демонстрация военной силы. Но могут возникнуть несколько очагов сопротивления. Разведка докладывает, что в Чечню ринулись «духи» с Афгана, арабы, наемники.

— Почуяли запах денег и крови, — кивнул Подколзин.

— И главная задача по их уничтожению ляжет на ВДВ.

— Не первый раз, войска уже пятнадцать лет из войны не выходят.

— Ну, вот и будет боевое крещение сорок пятого полка, — подытожил Грачев.

— А с каким лозунгом пойдем в Чечню? — вступил в разговор Поповских. — «За Родину, за Ельцина»?

— Скорее, за единую и неделимую Россию. А с какой идеологией должна быть армия, вопрос, конечно, немаловажный. Сейчас по понятным всем причинам образовался определенный вакуум в воспитательной работе. Не так давно я подписал соглашение со Святейшим Патриархом. Конечно, двери для священников в армии никогда не закрывались, но сейчас официальное взаимодействие с Русской Православной церковью должно помочь заполнить этот вакуум, обратимся к нашим традициям, — резюмировал Грачев.

В преддверии надвигающихся событий в Грозном Дудаев с Масхадовым тоже проводили совещание.

— Похоже, войны не избежать, — то ли спросил, то ли констатировал факт Масхадов.

Дудаев пожал плечами:

— Даже не верится. Неужели они пойдут на это? Внутри страны?! На глазах у всего мира!

— Расстрелял же Ельцин Парламент в центре Москвы, — напомнил Масхадов.

— Если так, то нам надо сформулировать идейные основы нашей борьбы, — помрачнел Дудаев. — Они просты: каждый чеченец должен стать смертником. Свобода — слишком дорогая вещь, чтобы можно было легко её получить. Если семьдесят процентов чеченцев погибнут, то тридцать будут свободны. Всех, кто сдаст оружие, уничтожать как предателей. Мы должны объявить джихад и выдвинуть лозунг наших предков, которые говорили, что рай есть под тенью шашки, убитый в войне есть живой, и будет жить в раю, а кто будет бежать — тот есть ничтожный человек. И будущая его жизнь есть ад!

— Что ж, война так война, — заключил Масхадов. — Будем готовиться. И сделаем это так, что Россия сама запросит мира.