Читать «Пять в яблочко» онлайн - страница 10

— Да, да, — говорит, — из Тульской. Да и в Тульской, чай не хуже Волыни…

Покосился на него командир роты, да и спрашивает:

— А скажите, товарищ Егоров, как вас по имени отечеству не знаю, ваше село далеко от Красовки?

А тот ему:

— По имени отечеству меня Яковом Петровичем Михайловым зовут, а от Красовки до нас, думаю, верст 25 будет.

Встал командир роты:

— Яков Петрович Михайлов! А сын у вас Семен Иванович Егоров?! А Стешино от Красовки всего 2 версты, а сам я из Красовки, а деда его (на меня кивает) помню и отца знавал. Скажите теперь, кто вы таков.

У меня от слов его в желудке что-то заворочалось, под гимнастеркой на спине вроде ветер подул, и на лбу пот вышел.

Яков же так нахально:

— С сыном пришел к вашей милости. Отпуска просить.

Командир и говорит тут:

— Я должен вас арестовать, как проникнувшего в воинскую часть с неизвестными целями. Может, вы тут сведения для Польши собираете?

Тут уж Яков сдал:

— Как!.. Какие сведения? Какая Польша?.. Я так только… ну, попросили… я разве что… для красноармейца… помочь… Да у меня и билет есть профсоюзный…

Командир роты ко мне:

— Идите во взвод, — говорит, — я вас после позову.

Что там было, не знаю. Что со мной будет — не придумаю!

Яков ушел уже. Отпустили. Старшина мимо меня прошел сейчас, смеется. Командир роты все не вызывает, а уж больше часу прошло!

Ну, и зловредное же 24-е число, когда оно на понедельник падает!

Чем-то кончится?!

Мелкая жизнь

Юмореска Яндреича

Измельчал нынче народ, вовсе измельчал… Возьмем, хотя бы, к примеру, призыв: в прошлом году наблюдения я имел — собрания устраивают, вечеринки с играми всякими, по мишеням стреляют, в беге, в прыжках упражняются, так и далее, тому подобное. А пьяных — по пальцам перечесть… Да и то — нешто это пьяные, коли даже на ногах держатся?!

А бывало в старое время — эх, и гуляли же здорово!.. Водки лилось — реки… А песни какие были! — я самолично такую мать заводил, что аж собак рвало… А драки какие — семь человек, вместо армии, на тот свет отправились… А с бабами какие штуки выкомаривали… теперь и самому рассказывать совестно, видно, и я измельчал тоже. А огня это сколько было — полслободы спалили — в дым, в пепел!.. Во, как гуляли… Помню, как гаркнул я на всю слободку:

— Эй, берегись, улица, некрута гуляют!

Да как растянул гармошку, так даже мех пополам порвался.

А теперь што?.. Одна недоразумения… А отчего это так?.. Да очень просто — раньше некрут, как подумает о солдатской службе, аж дрожит весь… Даже ночь ему кулаки господ офицеров да фельдфебелей снятся. А теперь новобранец идет очень даже охотно — за морду свою не опасается, за семью спокоен, нешто он может убояться службы?

Вот, еще про баб скажу — теперешние бабы даже понастоящему выть разучились. А бывало как провожают некрутов, такой вой поднимут, что десять заводских гудков враз заглушить могут. Я нонче я говорю невестке — жене моего сына, значит, призывника, то есть, — чего ж ты, говорю, не воешь?

— А зачем, говорит, мне выть, тятенька?

Вот и поговори с ней…

Выходит, ежели так разобраться, кто же выть будет? Кто же будет голову сокрушать? Селения сжигать? Похабщину петь, мать вспоминать — мы, что ли?