Читать «Журавли над школой» онлайн - страница 140

— Полундра! — закричал Петька, обнажая саблю. — Беляки село заняли. Бей их! За батьку моего, что бандиты порешили.

И понеслась в атаку красная кавалерия. Свистят прутья-сабли, гиком и визгом наполняется улица.

— Бей, гони! Обходи с фланга!

Изрубили беляков кавалеристы, загнали в овраг. Еще немного — и протрубит Петька отбой, отведет свою армию. Да, на грех, откуда ни возьмись появился перед ними мужик — хозяин тех гусей.

— Вы что творите, озорники? Вот я вас теми прутьями!

Как стайка вспуганных воробьев, рассыпались ребята кто куда.

Сидит Петька в зарослях репейника. Обжегся весь. Но терпит. Подполз к нему Вася:

— Что будем делать? Отступать надо.

Петька и сам понимает, что дядьке в высоких сапогах не страшны ни крапива, ни репейник, быстро их переловит. Но вспомнил он, что Чапаев никогда не отступал, и сказал твердо:

— Хоронитесь. Может, пронесет.

Но не пронесло. Всех спас Петька, на себя отвел удар, а сам уйти не сумел. Поймал его дядька, и весь вечер болела потом спина.

Дома старший брат Василий сказал строго:

— Будет тебе баклуши бить. Пора к хозяйству привыкать.

Мать вступилась было:

— Пусть побегает, пока каникулы. Осень придет, опять за парту.

Но Василий настоял на своем:

— Пусть к делу пристраивается.

И стал Петр пристраиваться к делу: корову пасти, сено сгребать. Реже появлялся на реке. Уходили в прошлое детские игры, взрослели ребята. Как-то зашел к Васе Прокопенко. А он с паяльником возится. Дым, копоть в хате.

— Чего это ты?

— Да думаю радио наладить. Наушники вот достал, а с приемником что-то не получается. В чем ошибся, не пойму.

Провозились дотемна, но так ничего и не добились.

В другой раз забежал к Васе Кириленко. А тот, оказывается, в Киев уехал: решил разузнать, нельзя ли поступить в техникум. Все чаще мечтал об этом и Петя, все откладывал поездку, да так и не собрался.

УХОДИЛИ НА ВОЙНУ СОЛДАТЫ

Первым о беде узнал Вася Прокопенко. Все последние дни он только и делал, что возился с радиоприемником. Надоел до того, что мать прогнала его в сарай. А для него наступило как раз самое горячее время: приемник начал подавать признаки жизни.

Сестренка меньшая все вертелась под рукой:

— Вась, дай мне послушать. Ну дай.

Оттолкнул ее свободной рукой:

— Уйди, Галка, не мешай. И без тебя тошно.

Обиделась Галя, забилась в угол, сычом оттуда глядит.

Васе не до нее. В наушниках как раз какие-то слова пробиваться стали: «Москва…» Потом тревожное: «Без объявления войны… бомбили Киев… Наше дело правое…» И все смолкло.

Повертел Вася наушники, покрутил — ничего больше не слышно. Бросил все, даже не предупредил Галю, чтоб не трогала, и побежал к Петру. Мать ответила: нет дома. Завернул к Васе Кириленко. Сказали: с утра ушел на рыбалку. Метнулся на реку. Не добежал. Перехватило дыхание. Остановился на берегу, хватая открытым ртом жаркий воздух. И сразу же увидел Петьку. Он, видать, только что переплыл реку и прыгал теперь на одной ноге, склонив налево голову, — выколачивал из уха воду. Вася прыгнул с обрыва, крича и размахивая руками, помчался к другу. Ноги вязли в песке, силы таяли с каждым шагом. Не одолел метров десять, со стоном упал на песок, силясь выкрикнуть самое важное. Но раздавалось лишь какое-то невнятное сопение. Спазмы сдавили горло. Так бывает во сне, когда приснится что-то страшное и силишься позвать на помощь, кричишь, а звука нет, ничего не слышно.