Читать «Штрафники. Люди в кирасах» онлайн - страница 241
Н. Колбасов
— О-о, куда забрался! — восклицал Анохин. — До «после войны» еще дожить надо!
— Ничего, Коля, доживем! — уверенно отвечал ему Валентин. — А не верить в это — так и воевать не надо.
Костров, всегда настроенный пессимистично, тоже возражал Валентину:
— Ты говоришь, за все спросят. Что же, письменный отчет потребуется или как?
— Во-во, с приложением печати и подписью начальства, — смеялся Анохин.
— Отчет у тебя вот здесь должен быть, — указал себе на грудь Бухаров.
— Да на кой он мне? — злился Костров. — Чего ради я должен страдать? Был бы действительно виноват, а то ведь за здорово живешь — два месяца штрафного батальона без суда отвалили и вкалывай! В мирное время — это двадцать лет тюрьмы. Легко сказать!
— Все мы не виноваты, — сказал Алексей. — Так что же теперь делать? Бросить автомат и податься к немцам? Давай, может, пожалеют…
— Нет уж, это дудки. Случись что — лучше застрелюсь, как Швалев советовал. Один черт помирать…
— Швалев, конечно, дурак, — заметил Алексей. — Но и твои рассуждения не умны. Ты Советской власти счет предъявляешь. А виновата ли она, не подумал.
— Не знаю, кто виноват. Только вот ты тоже сидишь в штрафном, а не в партизанском отряде, куда тебя Советская власть посылала, — огрызался Костров.
— Если уж на то пошло, то у меня больше причин быть недовольным, чем у тебя. Но я не кричу, что воевать не буду. Воевать мы все будем и не как-нибудь… Ну, а насчет того, почему в штрафной попали… — начал Алексей и замолчал. Минуту подумав, продолжил: — Лет через двадцать-тридцать историки скажут. Если доживем — узнаем.
— Вот-вот! Если доживем. Осталось-то пустяки — дожить, — съязвил Анохин.
— Вот почему и воевать надо умеючи, — отстаивал свою мысль Бухаров. — Не в прятки играть со смертью, а презирать ее.
— Зато после всего этого нас никто не посмеет упрекнуть, — поддержал его Алексей.
— Да бросьте спорить, братва, — вмешался Вася Чернышев. — После войны совсем не так будет. Кто это станет допрашивать тебя, был ты в штрафном или нет? Ведь мы победим! А остальное не имеет значения. Вернемся домой, встретят нас с музыкой, с цветами…
— Почему обязательно с цветами? — перебил Бухаров. — А если война зимой кончится?
— Нет, Валька, не может она зимой кончиться. Она завершится летом, — убежденно и серьезно возразил Чернышев.
— Почему? — почти одновременно раздалось со всех сторон.
— Не может она кончиться зимой, потому что это будет великий праздник. Представьте себе: зелень, солнце, цветы и — тишина! Победа!
Все замолчали, а Вася вдохновенно продолжал:
— Вернемся домой, отдохнем, отоспимся, погуляем, а потом пойдем и скажем: «Ну, давайте нам работу, да не какую-нибудь, вроде там подай-прими, а работу трудную, как в штрафном было…» Вальку, например, прежде всего спросят: «Кем вы работали раньше, товарищ Бухаров?» А Валька ответит: «Архитектором». «Простым архитектором? Да и то без году неделю? Как же можно! Теперь это вам не годится. Пожалуйста, садитесь вот в это кресло и давайте, ворочайте. Всю войну вы разрушали, а теперь стройте. Много стройте, и быстро…» Ну, Валька вначале поломается для виду, дескать, я не могу так сразу и опыта еще нет, а потом, конечно, согласится. Придет он в кабинет, сядет в кресло, нажмет кнопку, — и Вася, скорчив напыщенную рожу, протягивает руку в сторону воображаемой кнопки.