Читать «Штрафники. Люди в кирасах» онлайн - страница 179
Н. Колбасов
— О Колобове узнай все досконально, — наказывал Шустрякову комбат. — Если ранен, то куда отправлен, если убит — принесешь мне его документы и личные вещи.
Первым, кого Юра увидел на «пятачке», был мертвый Пашка Васильков. Достав из полевой сумки тетрадь, Шустряков сделал первую запись: «Боец Павел Васильков погиб смертью храбрых 18.1.43 г.». Пока добрался до землянки, в его тетради набралось больше трех десятков таких записей.
У входа в большую землянку с ранеными лежал забинтованный по самые глаза летчик в порванной меховой куртке. Рядом с ним Шустряков увидел сидевшего на разостланной плащ-палатке Анисимова. Правая рука его, толсто обмотанная бинтами, была подвязана к груди под расстегнутым полушубком.
— Анисимов, ты?
— Шустряков? Как там наши, поселок взяли?
— Берут. Меня Пугачев прислал… А как вы тут?
— Как у нас? — переспросил Анисимов и повел взглядом вниз. — Вот, от правой руки культя осталась. Человек двадцать в медпункт увезли. Десятка полтора — тяжелые, в землянке еще лежат. А сколько уцелело и с батальоном вперед пошли — не знаю, это у тебя спросить надо.
— Немного, — вздохнул Шустряков. — Двадцать шесть человек было, когда мы с вами соединились.
— Вот и прибавь их. Остальные, — повел головой Анисимов, — все тут, вокруг землянки лежат. Санитары здесь все облазили, а похоронщики еще не приходили.
— Колобов в землянке или убит?
— Не знаю. Среди раненых его не было. Может, он с батальоном ушел? Хотя вряд ли нас бросил бы.
— Вот тебе и на. Ты ж его связной!
Был связным, пока он меня вот с летчиком здесь не поставил раненых оборонять. Мы и стояли тут до самого конца. Считали, что крышка уже нам, да тут вы подоспели. Здесь знаешь, что творилось? А… Ты переписывай раненых, а то сейчас машины подойдут за ними.
Юра с тетрадью в руке вошел в землянку. В лицо ударил густой настоявшийся запах крови, лекарств и нестиранного белья. Дышать с непривычки было тяжело, и Шустряков, вместо того чтобы подойти к каждому и записать его, направился к знакомой санинструкторше Фросе.
— Юрочка, какими судьбами? Не ранен?
— Нет. Комбат прислал список потерь составить. У тебя раненые все переписаны?
— Конечно. Я тебе дам этот список. А ты случайно в батальоне нашего командира роты Колобова не встречал?
— Нет его там. Думал, что здесь у вас о нем узнаю.
— И у нас его нет. Не нашли пока. Меня сейчас сменят. Если хочешь, давай вместе походим вокруг, поищем.
— Ладно. Только я на улице подожду, воздух у вас здесь..
— А мы ничего, притерпелись.
Над «пятачком» группа за группой проносились «илы» на штурмовку руин Рабочего поселка № 5. Где-то там сражался сейчас их батальон, преодолевая последние десятки метров до долгожданного соединения с Волховским фронтом. «Люди немчуру колотят, а тут канцелярией занимайся», — недовольно думал Шустряков, прислушиваясь к отдаленным звукам боя. Вскоре к нему присоединилась Фрося. Они не спеша обошли все позиции роты, записывая поименно погибших. Бывших штрафников Юра узнавал в лицо. Кого не знал, устанавливал по красноармейским книжкам и медальонам. Бронебойщика Смешилина узнал даже обезглавленного. Присел возле огромного тела Ромы и записал в тетради, что Роман Смешилин погиб смертью героя. Фрося молча плакала.