Читать «Трудные дни сорок первого» онлайн - страница 35
Константин Леонтьевич Сорокин
— Ну, товарищ командир! Вон немцы тоже нас пугают своими бомбами, только мы уж к этому привыкли.
Словом, на мое предложение отправиться по домам школьницы ответили решительным отказом.
Позднее я узнал еще об одном патриотическом поступке таких же славных смоленских девушек. В местечке Красный Бор в бывшем доме отдыха разместился военный госпиталь. Школьницы добровольно дежурили там круглые сутки. Когда же нам пришлось неожиданно отойти, они не покинули раненых, а укрыли их в надежных местах и выхаживали с помощью жителей окрестных сел.
Ныне в волжском городе Куйбышеве живет одна из тех патриоток — Елена Ивановна Кабановская. Вместе со своими подругами она дежурила в госпитале, спасала раненых, когда фашисты захватили Красный Бор. Юная Лена попыталась позже провести наших пятерых поправившихся воинов к линии фронта, но была схвачена гитлеровцами и отправлена в гестапо. Следствие шло недолго. Карта и компас, найденные у нее, оказались для гестаповцев достаточными уликами. И приговор был — смертная казнь. Спасло девушку только чудо; ей удалось бежать.
2
Наша 16-я армия втянулась в тяжелые бои, которые с нарастающей силой шли на ее флангах, особенно на левом. Главной моей и моих подчиненных заботой в те дни было наиболее аффективно и целеустремленно организовать политическую работу в частях и подразделениях. Ведя об этом разговор, позволю себе еще раз остановиться на мысли, высказанной в предыдущей главе. Там я писал; то, что было приемлемо в мирных условиях, не всегда годилось в обстановке напряженных боевых действий. Действительно, когда день за днем рвутся бомбы и снаряды, когда поливает свинцовый дождь, проводить политико-воспитательную работу гораздо сложнее. Но это вовсе не значит, что мы отказались от нее. Нет, мы вели эту работу постоянно и в любых условиях. Иное дело, что потребовался поиск ее новых организационных ферм и методов.
Боевая обстановка заставила нас перенести политиковоспитательную деятельность непосредственно в окопы и блиндажи, в орудийные и минометные расчеты. Иными словами, мы стремились воспитывать каждого человека в отдельности. Поэтому работники отделов политпропаганды армии и соединений во главе с их начальниками, заместители командиров полков и батальонов но политической части, секретари партийных организаций и политруки рот — все, кто организовывал и вел идейное воспитание личного состава, шли в эти окопы и блиндажи, в орудийные и минометные расчеты поговорить с людьми с глазу на глаз и обязательно по душам. А это было очень и очень важно, ибо, чтобы выполнить свою задачу в бою, воин должен уметь переносить всевозможные трудности и лишения, оставаясь бодрым, мужественным и решительным, неуклонно стремиться к встрече с противником и уничтожению его.
На привитие таких морально-боевых качеств у личного состава мы и сосредоточивали свои усилия, причем не от случая к случаю, а постоянно. Не припомню дня, чтобы, к примеру, батальонные комиссары И. И. Панченко и С. И. Поскребышев, старший политрук А. И. Батманов и другие политработники не прошли по траншеям, не поинтересовались самочувствием бойцов, не выслушали их просьбы, пожелания, не поддержали морально. А в ту пору в поддержке нуждались многие. У одного погиб отец, у другого гитлеровцы сожгли хату, третий давно не получал писем от жены или, случалось, получал такое, что свет становился не мил.