Читать «Сдохни, но живи...» онлайн - страница 21

Неудовлетворенные, как сосульки.

Вожди менялись, будто девки у развилок дорог. Начальство, как всегда, потеряв лицо, держало фасон и фигуру, наливаясь наглостью и обожанием нижестоящих. Подрастали, волнами, молодые, кипящие тестостероном и амибициями. Затравленно оглядываясь, в затылок начинали дышать те, кто засиделся. К возрасту их начнут просто сбрасывать с поезда, даже не дожидаясь и не затыкая рот убогой, как власть, пенсией или пособием. Награждая пустым добрым словом по телевизору и полным молчаливым презрением в кабинетах. Ходят, чего-то хотят, жить другим не дают.

Короче, Миша, что зарабатывал, то и проел. На древней земле с молодой страной-оторвой от бывшей державы и потому ищущей к кому прислониться, в свои почти 60 лет ему уже ничего не светило. И даже солнце все чаще скорее слезило глаза, чем радовало разноцветием тонуса.

В смутные времена жена с детьми уехала на историческую Родину, где героически полегла в борьбе за это. Он же остался дома и работал, пока не пришло сокращение. А за ним сначала удивление, но потом и возмущение, что ничего нового, даже близко к профессии, найти не просто трудно, но уже невозможно. Везде всё и все есть. А где нет, нужны помоложе и пошустрее. Начались случайные подработки и связи. Все более короткие, по мере прибавления лет, роста цен и истощения ежемесячных доходов. От прежних накоплений, поделенных с бывшими женщинами, осталось одно короткое емкое слово. Русское.

Увлажняющее хмельными ночами в молодости, но вконец истощающее к вечеру многолетия.

Все это можно было и пережить, если бы он был не один. И Миша старался найти близкого человека. О любимом уже речи не было. Любить — это беззаветность. И запах счастья отдавать. А жизнь учила считать и душиться парфюмом целесообразности. Не удивительно, что женщины рядом тоже так думали. И уходили. У него осталось только желание разделить с кем-нибудь одиночество проживания и стремления жить дальше. Пусть и на постном масле.

Дольше всех с ним прожила энергичная, не по возрасту, относительная молодуха. С трудной и неудачливой личной жизнью. Ей тоже нечего было терять, кроме памяти о бывшей службе в какой-то школе, преподавая там много лет то ли географию, то ли литературу, то ли историю. Это вдруг оказалось нигде и никому не нужным. Как и она сама. Новую историю и литературу пришли преподавать другие. С новоспущенной сверху очередной правдой.

И потому подруга его уже мечтала о другой жизни в другой европейской стране. Тем более, молодежь рванула туда-сюда в открытые наконец границы и возможности. Но у молодежи есть самое лучшее образование — годы впереди. И блестящее резюме для работы — молодость. А зрелые люди нередко считают, что главное для будущего — это то, что у них позади. Только кому захочется туда заглядывать? То ли дело радоваться тому, что болтается или маячит впереди. Как спереди.