Читать «Путешествие на абсолютный полдень» онлайн - страница 51

* * *

Несколькими днями позже Дин застал государя за очень странным занятием. То, что император Аджаннар в последние дни снова потерял интерес к обязанностям Справедливого Государя, было еще ничего. То, что Железный Имин, назначенный в дни неудавшегося переворота начальником Тайной Стражи взамен спившегося с круга Домового, отказался от поста и уехал домой, в Лиларос, тоже понятно. То, что вместо него прибыл человек, с одной стороны, новый для Столицы, а, с другой, хорошо известный Дину – арданский проконсул Мем Имирин, еще недавно правая рука генерал-губернатора – закономерно вполне. Но вот какого беса они с государем сидели сейчас под пальмами в зимнем саду и в две лютни и в два голоса выводили жуткую песню арданских галерников, называвшуюся «Никогда», а новый начальник личной охраны государя, личность совершенно уж темная, некто Халис Верзила, отстукивал им ритм по оплетенному крашеным тростником цветочному горшку? Причем, исполнение было ну очень проникновенное, с чувством и душой. Закрой глаза – увидишь прикованных к веслам рабов на боевой галере, услышишь хрип, стон и отсчитывающий ритм барабан. Увидишь так, как это выглядит снизу, под настилом палубы, а не сверху, где по ветру красиво струятся красно-черно-золотые стяги с арданским девизом «Меч и бич». Дин ничего не имел против пения. Ему не нравилось только присутствие арданских галерников в императорской резиденции. Кто такой Халис Верзила? Откуда он явился? Даже Дин, у которого информация была про всех и вся при дворе, ничего о нем не знал. Хотелось бы думать, что не с Бенеруфа… У кого-то из исполнителей от чрезмерного усердия со звоном лопнула струна. На рынке Диамира или Дартаикта в базарный день это трио, несомненно, имело бы большой успех…

Дин взял на себя смелость нарушить их выступление и вышел из-за обвитой пестрым плющом решетки.

– Дин! – обрадовался новый начальник Тайной Стражи. Будто и не ждал, что обнаружит в этом государстве Первого министра. – Дружище! Ты изменился.

Обрадовал, ага. Пятнадцать лет, между прочим, с той поры прошло. Дин поклонился вначале государю, потом придирчиво оглядел поднявшегося во весь свой огромный рост арданского проконсула.

– А ты все такой же, – сказал он. – Человек-башня. Задавишь пальцем и не заметишь…

– Замечу, замечу, – засмеялся господин Мем.

– Ну, вы тут поговорите, – произнес государь, смотав с колка испорченную струну и отложив лютню. – А мы пойдем.

Вообще-то Дин шел к государю. Но теперь заметил невдалеке и новую государыню. В Ман Мираре и в Царском Городе она носила женское платье, причем, довольно откровенное, все, чем можно похвастаться – напоказ. Разговоры среди придворных и челяди уже давно сводились исключительно к тому, какая у нее роскошная грудь, точеные плечи, тонкая талия, стройные ноги, и какая же она при всем этом великолепии неподражаемая стерва. А ей, похоже, нравилось себя представлять во всем блеске. Плечи и голову она не накрывала. Вместо этого придворный парикмахер укладывал ей в волосы венок из живых цветов, подкрашенных золотым лаком и блестками. Но Дин узнал, что гардероб ей шьют и женский, и мужской одновременно. Свадьбы с государем у них еще не было. Дин называл бенеруфскую красавицу государыней по собственной, уже утвердившейся привычке, а многие другие – потому, что искренне считали ее той самой государыней, которая стала женой Аджаннара за один вечер до неудавшегося переворота и сгинула в сумятице смутных дней. Для многих – бесследно. Государь этим слухам не препятствовал. Похоже, такое общественное мнение его полностью устраивало.