Читать «Путешествие на абсолютный полдень» онлайн - страница 29
Любовь Федорова
Наконец, из кабинета послышался легкий шорох. Фай вдохнул поглубже и медленно выдохнул. Гвардеец, скосив глаза на дверь, выбрал нужный момент и открыл ее перед Фаем.
Государь неподвижно стоял у шелковой карты государства Тарген Тау Тарсис и смотрел на пол в двух метрах от себя. Едва переступив порог, Фай был поставлен в трудное положение: хоть кланяйся, хоть крутись, а в поле зрения императора не попадаешь.
Прошла минута. Две. Один раз у государя на скулах выступили желваки. Но только раз. Говорить первым по протоколу было не положено. Делай, Фай, что хочешь. Лучше всего – беги.
Фай нарушил протокол. Терять ему было нечего.
– Я не имею связи с Бо, – сказал он хрипло.
Государь смерил его тяжелым взглядом и качнул головой вроде ответа: «Ну, надо же!»
– Ко мне не допускают никого из Большого Улья, – продолжил Фай. – Все, что я знаю, рассказал мне лейтенант охраны, которому вы сломали челюсть. Это немного и через десятые руки.
Государь молчал.
– Мои люди совершили ошибку, – признал Фай и склонил голову.
– Ошибку? – государь вздрогнул. В голосе его прозвучали возмущение и удивление: – Это у вас называется «ошибка»? В моей стране это зовется «преступление». И карается смертью через сечение кнутом.
Фай напряженно всматривался в лицо государя.
– Я не знаю… что они сделали. Я разберусь.
– Поезжайте, господин Фай Ли. Поезжайте на Бо и узнайте, – проговорил государь, делая к Фаю несколько шагов. – И чтобы ни одного из вас завтра не осталось в Большом Улье. На Бо и на Бенеруфе делайте, что хотите, но чтобы
Фай попятился от угрозы, звучавшей в голосе государя.
– А Нэль?..
– Оставьте Нэля в покое. Он единственный из вас, кто здесь точно ни при чем. Даю вам время до полудня, чтобы вывезти людей, найти и купить свободный фрахт и убраться из Столицы. И вот еще вам ваше имущество. Заберите.
С этими словами государь вынул из рукава сверток, сделанный из белого платка, подошел к Фаю, взял его за запястья, высыпал на ладони битое стекло и сжал его руки в своих так, что Фай запрокинул голову и стиснул зубы, чтоб не закричать. На светлый ковер часто закапала кровь. Дверь во внутренние покои закрылась за государем с грохотом. Фай не мог разжать ладоней.
В правом флигеле, когда сбежались все таю в Ман Мираре, и Маленький Ли, наконец, заставил бледного, как полотно, Фая выпустить из кулаков бутылочные осколки, Фая прорвало; он заорал, схватил окровавленной рукой бронзовую чернильницу с бюро и со всей силы запустил ее в фиолетово-золотые часы. Фейерверком разлетелись чернила и тонкие водяные колбы. Таю шарахнулись кто куда. На бледном шелке стены расплывалось черная мокрая клякса. Время из часов брызнуло в разные стороны, спасаясь бегством – все эти проклятые четыре дня, которые тупо капали у Фая перед глазами.
