Читать «Ермак. Личник» онлайн - страница 199

Вчера вместе с братами на пароходе прибыл в станицу Черняева в краткосрочный июльский отпуск. За зиму моя сотня и сформированная пулемётная команда дважды сильно отличились в отражении нападений хунхузов. Особенно в феврале, когда на льду Амура свою смерть нашли больше двухсот бандитов. Тогда жару дали пулемётчики. Четверо саней с пулемётами Максима, установленных в специально сделанные крепления сзади саней вырвались вперёд нашего отряда, который из-за мыса вышел в лоб на ожидаемую банду. Резко развернувшись, сани разошлись по двое к берегам, а потом ударили перекрёстно длинными очередями по хунхузам, которые пытались перестроиться в лаву и атаковать.

В лоб бандитам ударили ещё шесть ручных пулемётов, а также спешившиеся два взвода казаков. Третий взвод, заходивший верхами по китайскому берегу во фланг нападавшим разбойникам, остался без работы. Им осталось только гоняться за отдельными оставшимися живыми бандитами. Кинжальный огонь пулемётов не оставил никаких шансов хунхузам.

Были и ещё схватки, но из крупных, с применением такого количества пулемётов тот бой был единственным, но он оставил глубокий след в мозгах, как простых офицеров, так и офицеров сотни. Впервые на практике они увидели, что может натворить плотный пулемётный огонь. И только после этого боя, где у нас было всего четверо раненых, убедились, насколько эффективно новое оружие.

В общем, за ту бойню и другие подвиги сотни и пулемётной команды, отличившиеся, были награждены и отпущены в краткосрочные отпуска. Вот вчера после молебна в церкви, во вновь отстроенном трактире дядьки Петро Селевёрстова станичниками была организована грандиозная пьянка, на которой главными героями был я с братами. Мне за зимнюю кампанию против хунхузов капнул орден Станислава второй степени. Генерал-губернатор постарался. Браты получили медали «За храбрость», кому какая шла по очередности. Пулемёты в сотне первыми освоили они, и большинство побитых хунхузов было на их совести.

А гуляла вчера, по-моему, вся станица. Головушка сегодня болела сильно-сильно. Где-то с середины нежданного праздника каждый из стариков захотел чокнуться посудой с Тимохой Алениным, которого он «ещё вот таким мальцом помнил», а кто «и лозой по заднице охаживал» за проказы. За стариками потянулись другие станичники. А дальше те клетки головного мозга, которые не хотели пить, умерли первыми.

Я налил в стакан ещё грамм пятьдесят водки, выпил, закусил.

— Вот такие вот дела, дорогие родственники, — вслух произнёс я, благо никого рядом на кладбище не было. — Стал я деда офицером, как ты и хотел. Полную грудь орденов уже нахватать успел. Казаков новому бою учу с новым оружием. Браты в двадцать лет наградами увешаны. Слава о станице Черняева и её бойцах по всему Приамурью разлетелась. Только похвастаться не перед кем. Пришёл сегодня к вам, рассказать. Жалко вы мою Дарьюшку не видели. Она бы вам понравилась. А может быть, вы там встретились?! Это было бы хорошо.

Я налил ещё грамм пятьдесят в стакан, а оставшуюся водку вылил на могилы и положил на них по яйцу. Посидел минут пять, вспоминая события после моего попадания в это тело. Закончив воспоминания и мысленный разговор с дедом Афанасием, выпил водку, закусив остатками хлеба и сала, после чего сложил в сумку пустую бутылку, стакан и тряпицу. Поднявшись с лавки, поклонился могилам и перекрестился.