Читать «Искусство с 1989 года» онлайн - страница 5

В последние десятилетия освобождение формы совпало с запоздалым раскрепощением, которое, с точки зрения общества, служит необходимым условием для существования искусства и, как предполагается, его создания. Если в предыдущие эпохи вклад женщин-художниц в творческое брожение недооценивался историками, то умаление значимости их достижений в наши дни невозможно без искажения подлинного облика современного эстетического сознания. Невозможно сегодня и выделить бесспорную географическую столицу искусства. Удобная карта, по которой критики отслеживали происходившее в конце XIX — начале XX века смещение культурных координат из Парижа к Нью-Йорку, в послевоенные годы внезапно переродилась в гомогенизирующую пикселизацию цифровой системы глобального позиционирования (Global Positioning Systems, GPS). Искусство теперь повсюду, и взгляд на него как на преимущественно евро-американский феномен потерял всякую убедительность. Любые попытки обобщить его характерные черты должны включать в себя примеры и из Латинской Америки, и из Австралии, и из Азии, и из Африки.

10. Андреас Гурски

Лос-Анджелес. 1999. Печать Cibachrome

Полная свобода того, чем искусство может быть, кто его создает и где его можно найти, совпадает с переоценкой соответствующего места искусства в обществе, не говоря уже о пересмотре его разумной финансовой стоимости. До 1990-х годов Венецианская биеннале служила уникальным международным форумом для демонстрации новых работ современных авторов. Однако в последние тридцать лет регулярные мероприятия, посвященные представлению произведений молодых и уже прославленных художников, стали проводиться во множестве городов по всему миру, самые знаменитые из которых — это Базель, Гонконг, Стамбул, Лондон, Лос-Анджелес, Майами, Париж, Сан-Паулу и Шанхай. В большей или меньшей степени коммерческие по своей направленности, эти форумы играют решающую роль в создании творческих репутаций и, соответственно, в формировании порядка цен, устанавливаемых на художественную продукцию. Хотя рыночная привлекательность художника на протяжении всей истории была важнейшим фактором в определении траектории его карьеры, некоторые аналитики современного арт-бизнеса и, в частности, вторичного художественного рынка (зависимого от стоимости аукционных продаж) пришли к выводу, что деньги начали оказывать искажающий эффект и на качество самих работ, и на способность специалистов выносить квалифицированное суждение, выделяющее исключительные произведения на фоне всего того, что претендует на высокую оценку.

С начала нового тысячелетия почти каждый год приносит новости об очередной рекордной продаже какой-либо работы ныне живущего художника. В октябре 2012 года анонимный покупатель вызвал сенсацию на аукционе Sotheby’s в Лондоне, заплатив 26,4 миллиона евро за произведение с неопределенным названием «Абстрактная картина» немецкого художника Герхарда Рихтера и тем самым принеся продавцу, гитаристу Эрику Клэптону, добрых 24 миллиона евро прибыли относительно его исходной инвестиции одиннадцатилетней давности. Однако этот рекорд оказался удивительно недолговечным. Следующей осенью художественное сообщество стало свидетелем продажи на нью-йоркском аукционе Christie’s скульптурного объекта «Собака-шарик (Оранжевая)» американца Джеффа Кунса за 46 миллионов евро, что превысило рекорд, установленный ранее, почти на восемьдесят процентов. Год спустя, в ноябре 2014-го, продажи современного искусства Christie’s побили рекорды по самым высоким общим продажам в истории аукционов, принеся 852,9 миллиона долларов на победивших ставках в вечернем покупательском буме, побившем рекорды на отдельные работы одиннадцати современных авторов, включая американского абстракциониста Сая Твомбли (69,6 миллиона долларов), немецкого живописца Георга Базелица (7,45 миллиона долларов) и японской художницы Яёй Кусамы (7,1 миллиона долларов). Такие крутые взлеты цен всё чаще превышают бюджеты публичных музеев и галерей, существенно маргинализируя их традиционную роль в оценке качества отдельного произведения или значения конкретного художника. Обещание огромной выгоды привлекает новый класс частных коллекционеров, чей главный интерес, похоже, теперь определен не столько непреходящим значением приобретаемых ими объектов, сколько выгодами вторичной продажи. «Новая задача искусства, — как сказал критик Роберт Хьюз в 2008 году, — висеть на стене и дорожать».