Читать «Imperium. Философия истории и политики» онлайн - страница 3

Конечно, философия и политика, критика и революция взаимосвязаны. Обнаруживая границы обыденного опыта, раскрывая обусловленность ценностей и относительность научных истин, философия сама нуждается в ограничении. Всегда стоит вопрос, кто говорит. Философы позиционируют себя то викариями мирового духа, то рупорами государства, то идеологами перемен. Такие амбиции сегодня кажутся уже смешными. Дискуссии часто топят существо дела в болтовне. Отсюда надежда на гениев и вождей, которые интуитивно чувствуют ритм истории и всегда действуют наверняка. Но кроме мудрых политиков есть и шарлатаны, политические авантюристы. Кому-то удается воодушевить людей и поднять ставки, но потом появляется другой медиум, и так без конца. Разного рода пророчества и откровения, как и всякие убеждения, должны быть артикулированы и проверены в ходе публичной дискуссии. Философия как форма критики настоящего нуждается в постоянной модернизации, и это происходит в процессе философских споров. Их можно, конечно, запретить или просто объявить ненужными, но от этого разногласия не исчезнут, а только будут загнаны внутрь. Если по закону можно преследовать за действия, а не за убеждения, то любой человек имеет право предъявлять свои претензии другому. К сожалению, механически отделить действия и высказывания невозможно. Тем более оскорбительные высказывания уже являются речевыми действиями, в ответ на них нельзя ответить: «Да, я знаю», — они требуют ответных действий, часто переходящих в физическое насилие.

Для людей, оказавшихся в состоянии поражения, важно выйти из него, не повторяя опыта ресентимента, ненависти, мести, жажды реванша, конструирования образа врага и нагнетания страха. Основанное на этих чувствах единство недолговечно. Чувства необходимы, но тоже должны проверяться и подкрепляться. В отношениях отдельных людей, а также групп, обществ и государств задействовано множество факторов, и ни один из них не является главным и единственным. Понимание их взаимной игры предполагает философские дискуссии, которые полезны хотя бы в том отношении, что обнаруживают риски принимаемых решений. К сожалению, философы не всегда могут договориться даже между собой, так как, не оставляя камня на камне от сложившихся убеждений, они утрачивают основания, на которые можно опереться. Однако сомнение предполагает несомненное, поэтому никто не может избавиться от груза очевидностей, которые являются условием возможности жизни в том или ином обществе, в то или иное время. Правильно читать книгу Йоки — значит читать медленно, то есть по-философски обстоятельно, не впадая в пафос, а понимая исторические обстоятельства и трезво оценивая последствия реализации его предложений в условиях современности.

Для начала попробуем разобраться, что критиковал и к чему призывал Йоки, и главное, какие средства изменения мира он допускал. Нет сомнения, симпатию вызовет его разоблачение махинаций финансового капитализма. Но вряд ли все согласятся с выводом, что они осуществляются исключительно евреями. Чтобы помочь читателю разобраться с такими проблемами, нужно, во-первых, осуществить рациональную реконструкцию объемистого сочинения Йоки, а во-вторых, сопоставить предлагаемые им решения с другими проектами возрождения идеального государства или империи.