Читать «Императорский Китай в начале XV века» онлайн - страница 209

В ноябре 1405 г. Чжоу-ван получил отказ двора в ответ на просьбу организовать свою собственную торговлю лошадьми с монголами [23, цз. 59, 860–861]. В апреле 1409 г. было предписано предпринять расследование по делу советника Провинциального правления Гуанси Чэнь Шаня, обвиненного в том, что он «силой скупал людей и товары по заниженным для того времени ценам» [23, цз. 90, 1185]. В мае 1412 г. отдали под суд советника Провинциального правления Хугуана Пань Мяня за то, что он «купил корабль и подряжался [перевозить] налоги, [сдаваемые] населением подведомственных [ему] волостей, чтобы любой ценой получить прибыль» [23, цз. 126, 1580–1581]. Когда в марте 1410 г. стало известно, что генерал Го И «использует для ведения частной торговли солдат из подчиненных ему учреждений», наследник престола, правивший в столице пока Чжу Ди находился в походе, приказал отобрать этих солдат из подчинения Го И и вернуть к прежним служебным обязанностям [23, цз. 101, 1319]. В феврале 1411 г. генерал Цай Фу был сослан солдатом на границу за частную торговлю казенными лошадьми [23, цз. 112, 1435]. Наконец, в июле 1416 г. по приказу двора было начато расследование по делу офицера Го Дая и цензора Ван Линь-чжуна, которые через посредников покупали поступавших для двора лошадей, а также «поддерживали [торговые] связи и вместе лукавым путем [получали] прибыль» [23, цз. 177, 1935].

Этот список можно было бы продолжить. Кроме того, в 1410 г. был обнародован манифест, официально запрещающий чиновникам 4-го ранга и выше заниматься торговлей [23, цз. 109, 1403]. Но главное здесь не в количестве имен и не в методах, а в том, что правительство неизменно отрицательно реагировало на торговую деятельность представителей феодального класса. Это являет разительный контраст с реакцией двора на спорные дела по поводу коммерческой деятельности торгового сословия, перечисленные выше. Отсюда следует, что правительство Чжу Ди в своей торговой политике пыталось четко соблюсти рамки сословности. Ущемление финансовых интересов феодалов в этой области диктовалось соображениями дальнего прицела: не допустить размывания феодальных слоев в результате обращения к торгово-предпринимательской деятельности и удержать высокий социальный престиж правящего класса, поскольку торговля теоретически относилась к «низким» занятиям.

Внутренняя торговая политика правительства Чжу Ди своеобразно преломлялась в его отношении к внешней торговле. Императорский двор проявлял определенную заинтересованность в развитии внешнеторговых связей. Одно из высказываний Чжу Ди, относящееся к марту 1405 г., свидетельствует о понимании им тех выгод, которые приносила внешняя торговля: «У пограничных застав устраивают рынки для обоюдной торговли [с иноземцами], чтобы получать от нее средства, [расходуемые] на нужды государства, [за счет] приезжающих издалека людей. Следует разрешить это» [23, цз. 39, 658]. Средства от торговли с материковыми соседними народами использовались, Например, для содержания пограничных войск. В «Мин ши» записано: «В начале [династии] Мин на востоке [страны] были рынки, [где торговали] лошадьми, на западе — [где торговали] чаем. Эти [рынки] использовались для покрытия расходов на [содержание] военных гарнизонов в пограничных провинциях» [29, цз. 81, 7270 (2)]. В данном случае подразумевается практиковавшийся в Китае обмен чая на зарубежных коней. Ведение торговли в заморских странах и поощрение прибытия в Китай купцов из далеких стран составляло одну из целей многократных экспедиций китайского флота под руководством Чжэн Хэ, начатых в 1405 г. (см. подробнее: [45, 64, 175}).