Читать «Мужские откровения» онлайн - страница 104

Александров первый в Советском Союзе сделал фильмы по голливудским лекалам. Александровские хиты – «Весна», «Веселые ребята» – это, конечно, совершенно американские фильмы, мюзиклы. По этому пути и сегодня продолжают идти многие российские режиссеры, мечтающие «догнать и перегнать Америку», или, на худой конец, хотя бы быть похожими на Голливуд, не задаваясь вопросом – зачем это нужно.

Интересно, что в 1943 году по воле Сталина вместе с Александровым в Америке оказался и Михаил Калатозов. И вот он в своих воспоминаниях писал, что сами американцы воспринимали фильмы Александрова довольно спокойно, без восторга: для них это было советской репликой голливудских картин 30-х годов, давно пересмотренных, – ничего нового.

Его супруга, Любовь Орлова, отчаянно пыталась копировать Марлен Дитрих. На этот счет была хорошая советская присказка: «У кого радио, тот и композитор». Все было просто: кто имел возможность хотя бы изредка подсматривать за «загнивающим Западом» – у того естественным образом «расширялись горизонты». А если подсматривал еще и талантливый человек – так и подавно.

Александров и Калатозов оба имели возможность познакомиться с западным кино, но привело это к разным результатам. То, что в 50–60-е годы сделали Калатозов и другие великие советские режиссеры, теперь воспринимается на Западе как классика мирового кинематографа. Может быть, это произошло потому, что фильмы Калатозова – это яркое, индивидуальное, авторское высказывание, в то время как александровские киношлягеры были массовым продуктом, начисто лишенным всякой индивидуальности.

Но фильмы Александрова были сверхпопулярны. И многим нынешним режиссерам очень хочется повторить этот ошеломляющий успех. Многие сегодня пробуют сделать кино, которое охватило бы самую широкую, массовую аудиторию, все слои населения. Правда, коллеги по киноцеху при этом забывают одну важную вещь: во времена Александрова слоев не было; был один слой – рабоче-крестьянский, пролетариат. И вкусы, соответственно, были почти у всех одинаковые. А другие иметь не дозволялось. Интеллигенция, научные работники и т. д. – недаром это все довольно точно называлось «социальной прослойкой»; по-настоящему эти люди оформились в какую-то заметную группу уже после войны, в те же 50-е, 60-е годы. Александрову было легче, чем нынешним труженикам отечественного кинематографа: он совершенно четко понимал, кто его зритель, чего этот зритель хочет, что ему смешно, а чего он не поймет. Поэтому Александров, при всем его внешнем блеске и лоске, был совершенно пролетарским, народным режиссером. Народным – с маленькой буквы.