Читать «Тайна золотой сабли» онлайн - страница 73

— Да, бабушка. Но звание получил только неделю назад и заменил командира, — Харитон вздохнул, — убили его в прошлом бою.

— Да, беда-беда. Сколько же сейчас убивают молодых мужиков. А кто будет наш русский род продолжать? Из-за этой войны даже картошку копать, и ту — некому!

— Урожай в этом году славный, — согласился молодой есаул, — рожь хорошая тут у вас, а картошка — как сахар!

— А ты родом откуда?

— С Поволжья я, — улыбнулся казак, — станица у нас называется Залиманская. Мы рожь не сажаем, а картошка у нас тоже очень вкусная.

— Скучаешь, поди, по дому, — пожилая собеседница понимающе посмотрела на молодого мужчину.

— Скучаю, а как же?

— Жена-то есть? — улыбнулась старушка.

— Есть, — он сделал глубокую затяжку, — Маруся.

— И детишки тоже имеются?

— Не успели мы детишками обзавестись, бабушка. Поженились перед самой войной.

— Вон оно как, — хозяйка поднялась с крыльца и напомнила своему постояльцу, — я там за печкой постелила. Надо перед боем тебе хорошо выспаться, чтоб твоя Маруся тебя дождалась, — она открыла скрипучую дверь и добавила, — береги себя, сынок.

Когда он опять остался один, вспомнил синие глаза своей молодой жены и её слова: «Береги себя!»

Да разве можно себя сберечь, когда пули свистят вокруг? Тут только господь Бог может помочь или воинская удача. Отец ему в детстве говорил: «Смелого пуля боится!» И Харитон Чугунов точно знал, что трусом никогда не будет. Он опять посмотрел на звездное небо и вспомнил недавний случай со своим земляком. Послал командир в разведку трех казаков. После короткой перестрелки, которая была слышна за несколько верст, вернулся только один — Пантелей Вихляев. Сказал, что нарвались они на германских лазутчиков, и те открыли по ним огонь. А под утро конный разъезд нашёл ещё одного казака из группы разведчиков. Тот полз, окровавленный, в сторону расположения части и успел лишь сказать перед смертью, что Вихляев бросил его, раненного, под пулями врага, а сам убежал. Командир приказал за такой проступок выдать Пантелею сто розг вдоль спины. Харитон усмехнулся своим воспоминаниям. Кажется, ещё недавно играл он перед своим домом с соседскими мальчишками, такими же сорванцами, как и он. Как припечет апрельское солнышко, вся соседская ребетня вываливала на улицу. Ноздри Харитона расширились, будто почувствовали тот родной степной воздух. Он закрыл глаза и увидел дощатый забор, кривую скамейку под домом, первую зеленую траву, пробивающуюся из-под земли. А когда наступала пасхальная неделя, вот уж было раздолье! Вот он выбегает со двора с набитыми карманами, в которых смешались вместе куски пасхального кулича и крашеные яйца. На лавочке устраиваются все соседские дети и давай обмениваться гостинцами. Летят в разные стороны кусочки разноцветной скорлупы, и, кажется, что нет ничего вкуснее этих круто сваренных яиц, порой с кривыми полосками краски на белке, образовавшиеся от того, что яйца треснули во время варки. А потом начинались игры. Вот он подает своему соседу Пантелею лапту, потом альчики кидают по очереди. А ближе к вечеру усаживались на завалинке и слушали рассказы деда Михея. Даже летом соседский старик ходил в валенках и, опираясь на клюку, приходил «погутарить» с пацанами, вспоминая каждый раз какой-нибудь удивительный случай. Хорошее у него было детство, хоть и приходил порой домой с шишками и синяками! Тогда казалось, что Пантелей — это друг. А теперь, может ли он труса назвать своим другом? Харитон задумался.