Читать «Сплошной обман» онлайн - страница 192

— Я не могла дождаться, когда мы сможем продолжить разговор, начатый прошлой ночью. Фиалка помогла мне пройти через это. Она даже сама отнесла тебя к домику священника, так как я была не в силах попрощаться с тобой. А когда ты начала догадываться? Когда увидела портрет Тессы?

— Поначалу нет, но после убийства, когда я переводила взгляд с одного лица на другое, размышляя, кто мог быть способен на такой поступок, я подумала о том, что между мистером Трамвеллом и вашим отцом существовала семейная вражда. К тому же вы сидели так спокойно, напоминая человека, позирующего для фотографии или портрета. И руки у вас были сложены как на портрете. А еще раньше сестры сказали, что в деревне полным–полно потомков Тессы, но я была убеждена, что моя мать родом из "Келий".

— Прошлой ночью в детской мне показалось, что ты догадалась, но потом я стала сомневаться, уж не решила ли ты, что твоя мать — Фиалка.

— Какое–то время я так и думала. Но когда выяснила, что она много лет была влюблена в Артура Уилкинсона и даже обратилась в его веру, то мне уже не верилось, что они…

— Были такими же грешниками, как и все мы? — Я кивнула в знак согласия, и Мод продолжала: — К сожалению, сестры Трамвелл тоже так считают. Они всегда говорят об Артуре так, словно он лишь по недоразумению позволил "Мейфлауэру" отплыть без него.

— А Фиалка с ним счастлива?

— Судя по ее письмам, да. И она любит Артура, хотя он выглядит… ну, словно его по ошибке забальзамировали. Фиалка всегда умела справляться с трудностями. — Мод сжала мои руки. — О своей беременности я рассказала только ей. Она очень помогла мне, отправившись со мной в маленький домик неподалеку от Стоуна–на–Уолде. За год до этого у нее был небольшой нервный срыв, когда Артур уехал в Америку, и она сослалась на то, что ей надо отдохнуть, чтобы избежать рецидива. Думаю, ее проницательные сестрицы быстро догадались, что это Фиалка будет за мной ухаживать, а вовсе не наоборот, однако никогда об этом не заговаривали.

— И при моем рождении присутствовала только Фиалка? Не было ни доктора, ни акушерки? — Мне хотелось добавить: "Ни отца ребенка?" — но пусть Мод сама все расскажет.

— Милая моя, кто мог лучше меня справиться с родами своего собственного ребенка? Мы условились, что если возникнут сложности, то Фиалка отвезет меня в больницу, но я не хотела, чтобы появилась запись о твоем рождении. У меня имелись свои планы на твой счет.

— Какие? — Я чуть крепче стиснула руки Мод.

— Однажды я встретилась с твоей… твоей матерью, за полгода до этого. Мы разговорились, как это часто бывает со случайными попутчицами во время долгой автобусной поездки. Я из тех людей, кто не может молча высидеть больше двух остановок, но в этой женщине было что–то такое… что–то особенное. Какая–то приятность во всем. Она призналась, что возвращается с очередного медицинского осмотра, и, когда я сказала, что работаю акушеркой, поведала мне о своем несчастье. Она отчаянно мечтает о ребенке, но, судя по всему, надежды мало. Постепенно разговор перешел на ее мужа, приход, сад, и наконец, перед тем как она сошла, я рассказала ей о своем положении. О своих отношениях с человеком, который не может жениться на мне. По прошествии стольких лет я по–прежнему ясно вижу ее милое, доброе лицо, в котором не было ни суровости, ни осуждения. Она пообещала поминать меня в своих молитвах и на прощание пригласила заглянуть в гости, если я случайно попаду в Кингс—Рэнсом. Мне очень хотелось навестить ее. Я часто думала о ней и несколько раз заезжала в вашу деревушку, посмотреть на дом и сад. А потом Фиалка оставила тебя на крыльце этой доброй женщины… Нам очень не хотелось прибегать к такой уловке, но я боялась, что, если буду действовать более открыто, вмешаются органы социального обеспечения. Позже я много раз приезжала в Кингс—Рэнсом и украдкой проходила мимо вашего дома…