Читать «Бродский и судьбы трех женщин» онлайн - страница 58

Скорость пули при низкой температуресильно зависит от свойств мишени,от стремленья согреться в мускулатуреторса, в сложных переплетеньях шеи.

Барышников в спектакле Херманиса и есть такой сверхпроводник при низкой температуре, по которому поэзия Бродского, как электрический ток, путем «личного чтения» течет к зрителю естественно, почти без сопротивления, и потери поэзии при передаче ее зрителю практически равны нулю.

Поэт и переводчик Олег Дозморов, посмотревший спектакль в Лондоне, написал мне:

«Вчера была премьера, я ходил накануне на генеральный прогон. Мне понравилось в высшей степени – он прекрасно читает стихи Бродского, от смысла, умно. И вообще все сдержанно, без истерики и лишнего пафоса, бережно по отношению к стихам».

В этом отзыве ключевое слово «сдержанно». Действие происходит «при низкой температуре». Даже в движении, в художественном жесте, которые режиссер отдал на откуп единственному своему актеру, знаменитому танцору и хорео-графу, чувствуется высокая сдержанность. Барышников в нью-йоркском интервью сказал, что «не хотел устраивать из дружбы площадного зрелища, ярмарки», потому что, как сказал поэт: «Клоуны разрушают цирк». Эта высокая сдержанность и тактичность по отношению к поэту и его стихам очень сильно притягивает зрителя.

Пытаясь исключить «излишнюю заумность», режиссер отбирал для спектакля наиболее простые, зачастую ранние стихи Бродского, которые понятны, казалось бы, любому, даже неискушенному в поэзии слушателю. Но в том-то и заключается колдовство настоящей поэзии, что сколько ее ни упрощай, результат все равно получается бесподобным. Как сказал другой нобелевский лауреат по русской литературе:

«Нельзя не впасть к концу, как в ересь, в неслыханную простоту».

9. Бродский-Барышников – звенья одной цепи

Имя Иосифа Бродского первый раз Барышников услышал студентом в Ленинградском хореографическом училище в середине 60-х годов. Его однокашница принесла в училище стихи Бродского, напечатанные на тонкой бумаге, и предложила Михаилу их почитать, предупредив, чтобы никому не показывал, так как за чтение опального поэта их могли исключить из училища. Барышников сразу понял, что стихи из другого мира, темы которых не имели ничего общего с окружающей серой действительностью.

Потом, уже после возвращения Бродского из ссылки, Михаил увидел поэта и слышал, как он читал «Большую элегию Джону Дону» в ленинградском ВТО. После чтения, выходя с толпой из здания, Барышников краем уха уловил, как кто-то предложил Бродскому «перекусить в ресторане ВТО». Бродский посмотрел на этого человека словно на ненормального и сказал: «Ты с ума сошел?!». Этот ответ Бродского произвел на Барышникова сильное впечатление и много сказал ему о бескомпромиссном характере поэта.