Читать «Эволюционная патология» онлайн - страница 251

HERV–L Класс II | — | Мульткопийный тип | pol, LTR-gag-polмРНК обнаруживается в тканях при ревматоидном артрите, клетках синовиальной жидкости, плаценте, раковых клетках молочной железы | Неизвестно | — | tRNALeu | — | —

Скорость образования делеций в геноме HERV зависит от его возраста. У «недавно вставившихся» в геном человека ретровирусов (т. е. уже после дивергенции гоминоидов и предков современных обезьян) скорость образования делеций почти в 200 раз выше, чем у тех, кто интегрировался с геномом «давно», т. е. до дивергенции (рис. 93).

^{Рис. 93. Сравнение наблюдаемых и расчетных пропорций полноразмерных HERV, содержащихся в геноме человека}

^{Большими точками и сплошной линией (в пределах доверительного интервала) показаны экспериментальные данные; маленькие точки соответствуют расчетным величинам (на каждые 1000 генераций). По R. Belshaw et al. (2007)}

«Полноразмерность» генома HERV весьма относительна. HERV представляют собой полиморфизмы, т. е. различные производные от своего экзогенного предка, к тому же присутствующие в разных пропорциях в различных популяциях людей. Именно полиморфизм HERV является причиной того, что только у части индивидуумов они вызывают патологические состояния. D. Moyes et al. (2005) делят все полиморфизмы на два подтипа.

Полиморфизмы последовательностей — полиморфизмы последовательностей генов HERV, влияющих на функциональную способность их конечных продуктов. Они трудно поддаются идентификации, так как мешает «фон» экспрессирующихся генов сходных эндогенных вирусов.

Вставочный полиморфизм — разное пропорциональное присутствие HERV в различных популяциях людей. Вставочнополиморфные HERV с большей вероятностью вовлечены в патологические процессы, чем HERV, присутствующие у всех представителей вида. Во-первых, они недавно вставились в геном человека и поэтому могут вызывать разрушение его генов, с которыми интегрировались. Энхансерные элементы ретровирусных LTR могут влиять на экспрессию генов, прилегающих к HERV, даже при наличии некоторой дистанции между ними. Во-вторых, HERV, недавно интегрировавшиеся с геномом, с большей вероятностью содержат функционально активные гены, продукты которых способны модулировать клеточную пролиферацию и иммунные реакции. В-третьих, их присутствие только у отдельных индивидуумов повышает возможность того, что они усилят свою патогенность таким же образом, как это делают экзогенные ретровирусы (Moyes D. et al., 2005).

До настоящего времени опубликовано очень немного работ, касающихся ассоциации вставочного полиморфизма HERV и отдельных нозологических форм болезней у людей. Все эти работы касаются полноразмерных HERV-К113 и HERV-К115. Их обычно находят у лиц, страдающих аутоиммунными болезнями. Но и здесь можно обнаружить любопытную закономерность, описанную в разд. 1.3, «Инфицированность лентивирусами диких животных», правда, наблюдаемую уже в другом масштабе времени — эндогенные ретровирусные инфекции также как и экзогенные, локализованы территориально. У 96 (n = 96) жителей Соединенного Королевства HERV-К113 и HERV-К115 были обнаружены у 4,16 и 1,0 % соответственно. У 174 (n = 174) жителей Центральной Африки эти величины возросли до 21,8 и 34,1 % соответственно (p < 0,001). В Иемене (n = 56) они составили 8 и 7,14 %; в Папуа Новой Гвинее (n = 54) 0 % для обоих ретровирусов (Moyes D. L. et al., 2005).