Читать «Минос, царь Крита» онлайн - страница 82

А вода подкатывала к столице все ближе и ближе. Опомнившись, я в отчаянии воззвал к отцу своему. Упал на колени и, посыпая голову пеплом, униженно молил о спасении. Так кричат юные девушки, которых вражеские воины лишают невинности, повалив наземь меж мертвыми телами братьев. Так вопят старухи, у которых на глазах убивают внуков. Так ревут, исполненные предсмертного ужаса, звери, настигнутые сворой гончих...

Зевс услышал меня. Люди, в ужасе метавшиеся вокруг, стали кричать, что вода отступает. Я и сам это видел. И, не помня себя, устремился навстречу волнам. Они пятились, каждый удар был все слабее и слабее. Все шире становилась полоса мусора.

...Едва вода схлынула, и стало возможным добраться до побережья, я выехал туда.

В жизни не видел ничего более жуткого.

Амонисс просто перестал существовать. Немногие из уцелевших жителей рассказывали мне, что вслед за тем, как обнажилось дно, пришла волна, которая смыла неосторожных глупцов, бросившихся собирать рыбу. В один миг берег, заполненный людьми, стал чистым. Всех унесло море. Стоявшие в гавани корабли были накрыты волной и выброшены далеко от пристаней, разбитые в щепки. Я и сам видел свои и иноземные суда вдали от моря, застрявшие в кронах деревьев, заброшенные на крыши домов.

В Амониссе остались только стены жилищ купцов и знати. Хижины были просто смыты, а внутри палат ничего из обстановки не осталось на своем месте. Никогда, даже после больших праздников, не бывало на улицах столько мусора. Удивительно, что в этом хаосе некоторые смогли уцелеть. Мне привели крестьянку, которая несколько дней просидела на дереве, как обезьяна. Безумно скалясь, она настороженно прислушивалась к шуму притихшего моря и рассказывала, как смогла ухватиться за дубовую ветку и как попыталась поймать за руку соседку, что прижимала к груди уже умершего ребенка: решись она выпустить его - была бы жива, а так поток увлек её дальше. Один купец, жизнь которому спасло только чудо - в толще воды были пространства, заполненные воздухом, - уверял, что волны превышали сотню локтей; другие твердили, что самая большая из волн достигала неба. Я ежедневно принимал несчастных, потерявших всё, и выслушивал их рассказы и жалобы. Они верили, что я в состоянии помочь им. И я не мог отказать. Велел отворить житницы, но раздавать хлеб пострадавшим поставил не мягкосердечного Андрогея, а Девкалиона и Катрея. Они были более прижимистыми и не расточили всё зерно в считанные дни.

Не все пострадавшие предпочитали пенять на судьбу и ждать милости от меня. Несколько десятков человек были пойманы в мертвом Амониссе. Они бродили по городу, заглядывая в пустые дома, и подбирали драгоценности, раскиданные в беспорядке по улицам и покоям. Я велел держать этих людей под стражей, пока не решу их судьбу. К вечеру трое из них заболели и умерли в страшных муках: должно быть керы не простили им надругательства над трупами. Уцелевшим я велел погребать покойников.