Читать «Треугольный человек» онлайн - страница 20

Николай Алексеевич Государев

Ну вот, например, голос. Природно красивый голос — мощное средство воздействия на человеческие сердца, в особенности женские. Солисты в опере или протодьяконы в церкви — любимцы дам. А кто не слышал в кинозале или на стадионе зычный бас зрителя, комментирующего события с места. Обладатель баса наслаждается тем, что завладел вниманием публики хоть на миг, оторвав ее от зрелища, ради которого, собственно, она и собралась. На худой конец, сгодится и это.

Поза, вычурность, излом, декадентство, преувеличение — характерные штрихи истероидности в искусстве. При соединении с подлинным талантом проникновения в образ они придают художнику необыкновенно притягательную силу звезды. «Я — гений Игорь Северянин, я повсеместно обэкранен, я повсесердно утвержден…» А если продолжить эту тему на примерах актеров, то манерность Татьяны Дорониной, Ольги Яковлевой, Марины Нееловой без преувеличения можно назвать гениальной, не мешающей, а способствующей творческой задаче актрис влюбить зрителя и в себя, и в персонаж, который они создают.

В творчестве в определенные моменты необходимо состояние истероидной взвинченности, обостряющее чутье на общественное настроение, контакт с аудиторией «на нерве», способность четко и сильно выразить ее порой подсознательные ожидания, неудовлетворенные потребности. Например, истероидная нотка в соединении с безусловной одаренностью быстро и высоко взметнули имена Евтушенко, Вознесенского… Грандиозные вечера поэзии 60-х годов! Времена поэтического бума, поднятого ими.

Очень часто цель истероидов — влюбить в себя, чтобы стать иждивенцем. Что называется, все получать только «за красивые глазки». Как не вспомнить тут вечного героя литературы — «творца», сидящего на шее работающей женщины, которая верит в его исключительность, гениальность, жалеет за неустроенность и страдания, выпавшие на его долю. Или — больного, преувеличивающего свою боль, не желающего выздоравливать, возводящего болезнь в предмет культа, которому должны служить члены семьи, — паразита, сосущего кровь из любящих сердец.

Произвести впечатление, поразить, пустить пыль в глаза, ослепить — тактика захвата «жертв», вербовки поклонников и покровителей — индивидуальный стиль истероидов. Их так и называют: «обманщики», «лгуны», «псевдологи». При этом ради красивой фразы, эффектного поступка некоторые из них готовы, как Данко, вырвать из груди сердце.

Подведем промежуточные итоги.

Истероидная установка личности — уход от трудных состояний. Ведущая истероидная потребность — получение удовольствия от внимания к себе окружающих, в особенности незнакомых и значительных лиц или большой массы людей. Истероидный способ удовлетворения ведущей потребности — демонстративное поведение, призванное привлечь к себе внимание. Основная черта истероидного характера — эгоцентризм, когда в центр внимания ставится любая сиюминутная потребность, захватывающая личность целиком («свет клином сошелся»), а от окружающих ожидается, что они должны, обязаны помочь в ее удовлетворении. Отсюда — стремление командовать, требовать и неспособность даже подумать о себе плохо: всегда сыщется виновный на стороне. Отсюда амбиции, самомнение, самолюбование, претенциозность. Отсюда — истероидный темперамент: крайняя поверхностность эмоциональных переживаний, их подвижность, детская неустойчивость, капризная непредсказуемость настроения. Предоставляю слово писателю О. Попцову: «Настроение женщин неустойчиво, мы к этому привыкли. Однако быстрота, с которой происходит эта смена настроений, всякий раз меня озадачивает. И напрасно я уверяю себя, что к этому можно притерпеться и точно угадать причину, повод. Самое невероятное, малозначимое, о чем и помнить незачем, и думать в ущерб: перестояла в очереди, кто-то не поздоровался, не заметил, часы остановились, дождь пошел или поздоровался тот, кого не признала в лицо, — и тотчас непредсказуемая реакция. Легкое замешательство переходит в легкое возбуждение, легкое возбуждение — в явное недоумение. Явное недоумение — в возмущение и далее до предельных состояний». Разумеется, писатель не имел в виду всех женщин.