Читать «Треугольный человек» онлайн - страница 17

В силу этого они никогда не выходят из возраста детских игр. Жизнь для них забава, приключение, веселое или азартное времяпрепровождение. Они, как дети, не видят подстерегающих их опасностей, не способны заглянуть в завтрашний день и, как дети, не хотят учиться тому, что кажется скучным. Незрелость (инфантильность) такой психики, в свою очередь, крепко удерживает их в объятиях потребностной активности. Они не развиваются в направлении мотивации сверхзадачи, требующей работы над собой, или в направлении целевой активности, требующей ответственности. Замыкается порочный круг психического развития, загоняя педагогически запущенного человека в угол инфантильности.

Гипертимия, как одна из форм потребностной психической активности, не обязательно заводит человека в тупик. Здесь многое зависит от того, насколько человек, социально развиваясь, обогащается другими необходимыми для успеха в обществе способами поведения и деятельности, насколько его врожденная индивидуальность обогащается духовно, интеллектуально. Только тогда индивидуальность становится стержнем — стилем — Личности с большой буквы.

Мы прощаемся с солнечным темпераментом гипертимика на этих страницах. Но живущие на максимальных скоростях («и жить торопится, и чувствовать спешит»), люди эти встретятся вам в жизни.

Порой мы такие разные, что не в состоянии «влезть в чужую шкуру». Вроде бы и говорим на одном языке, а понять друг друга не можем. Психологию индивидуальных различий, как предмет человековедения, необходимо знать. Тогда можно максимально брать от каждой индивидуальности то, что она сама рада отдать, не насилуя в ней то, чего нет и, возможно, не будет никогда. Вникая в другую психологию, полезно взять в ней то, чего, может быть, вам не хватает в приспособительном поведении. Страхи потерять при этом свое лицо пусты. Иногда нам недостает самого незначительного сдвига в своих представлениях, отношениях, особенностях поведения и деятельности, чтобы обрести уверенность, найти себя, войти в ритм жизни.

Угол второй

Любуйтесь мной, любите меня

Тьмы низких истин нам дороже

нас возвышающий обман.

А. С. Пушкин

Внимание окружающих — то, без чего они не могут жить. Их называют истероидами. Восхищение, удивление, почитание, сочувствие, забота, зависть, ненависть (но только не безразличие!) — внешние токи, которые подзаряжают истероида, выводят в высшую точку, апогей счастливого мироощущения.

Каждый поступок, каждое движение рассчитаны на зрителя, на эффект. Постоянная настроенность на улавливание малейших знаков внимания к себе — локация взглядов, жестов, мимики окружающих людей — развивает в астероидах потрясающую способность к интуитивному пониманию чужих эмоциональных движений, их имитации, способность, что называется, влезть человеку в душу, сонастраиваясь с его переживаниями. При первом знакомстве многие из них кажутся обворожительными: подкупают детски простодушной непосредственностью, а отсутствие у них прочных убеждений делает их «удобными» в общении, обусловливает легкую уступчивость в вопросах принципиальных. При этом они настолько глубоко самовнушаемы, настолько вживаются в образ, что внешняя маска становится на время в буквальном смысле их плотью, срастается с внутренними ощущениями, всем их состоянием, переживается физиологически вплоть до способности произвольно вызвать следы ожога на коже, представив себя Жанной д’Арк. Вновь обратимся к Ганнушкину. Он пишет: «Таковы многочисленные аферисты, выдающие себя за путешествующих инкогнито значительных людей, таковы шарлатаны, присваивающие себе звания врачей, инженеров и пр. и часто успевающие на некоторое время держать окружающих под гипнозом своего обмана, таковы шулеры и подделыватели документов, таковы, наконец, даже многие мелкие уличные жулики, выманивающие у доверчивых людей деньги рассказами о случившемся с ними несчастии, обещаниями при помощи знакомств оказать какую-нибудь важную услугу и пр., и пр. Их самообладание при этом бывает часто поразительным: они лгут так самоуверенно, не смущаясь ничем, так легко вывертываются, даже когда их припирают к стенке, что невольно вызывают восхищение. Многие не унывают и будучи пойманы. Крепелин рассказывает об одном таком мошеннике, который лежал в клинике на испытании и, возвращаясь по окончании срока последнего в тюрьму, так импонировал своим гордым барским видом присланному за ним для сопровождения его полицейскому, что заставил последнего услужливо нести свои вещи».