Читать «Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 2» онлайн - страница 16

«По рати же Кремянецькои Куремьсине Данилъ воздвиже рать противу Татаромъ.».

Началась многолетняя война, длившаяся с переменным успехом вплоть до 1258–1259 гг., когда Куремсу сменил Бурундай, пришедший на Русь «в силе велице» и покоривший, наконец, западнорусских князей. Ни в 1254 г., ни потом помощь из Европы к Даниилу не пришла. Какие-то переговоры о ней, возможно, происходили и позднее, но, судя по всему, контакты Романовичей с Римом стали минимальными. Иннокентий IV пытался исправить ситуацию. 17 мая 1254 г. он писал архиепископу Рижскому Альберту с просьбой срочно организовать поход против монголов. Но и глава прибалтийской церкви ничего не сделал. В декабре 1254 г. Иннокентий IV умер, так и не завершив дело обращения схизматиков. Новый папа Александр IV повел гораздо более агрессивную политику на Востоке. 6 марта 1255 г. он направил письмо литовскому князю Миндовгу, который недавно изъявил верность Риму. В этом послании папа призвал литовцев воевать с русскими соседями как с «неверными». Впоследствии звучали даже призывы к крестовому походу против Галицко-Волынского государства. Дело курии в землях Западной Руси было проиграно — воспользоваться удачным стечением обстоятельств в условиях монгольской угрозы они не смогли.

* * *

Примерно та же ситуация сложилась и в Северо-Восточной Руси. Судя по тому, что Александр уехал к Батыю еще зимой 1247/48 г., он не мог своевременно получить послания папы как от 23 января 1248 г., так и от 15 сентября 1248 г. Обычно считается, что с первым письмом он успел ознакомиться, находясь на Волге, еще до отбытия в Центральную Монголию. Его ответ был благожелательным, и именно на него ссылается Иннокентий во втором письме:

«А потому ты, дабы не быть удаленным от врат, не угодив Богу, всячески высказывал рвение, чтобы путем истинного послушания приобщиться к единой главе Церкви. В знак этого ты предложил воздвигнуть в граде твоем Плескове соборный храм для латинян. <. >

Мы, нежно заключая тебя как избранного сына Церкви в объятия наши, испытываем чувство умиления, равное тому чувству сладости Церкви, что ощутил ты, обретающийся в столь отдаленных краях, там, где множество людей смогут по примеру твоему достичь того же единения. <. >

Кроме того, вышеупомянутый архиепископ [Прусский Альберт] желает навестить тебя. Поэтому мы обращаемся к твоему Королевскому величеству с молениями, предостережениями и настойчивыми просьбами, дабы ты подобающим образом принял его как выдающегося члена Церкви, дабы ты отнесся к нему благосклонно и с уважением воспринял то, что он посоветует тебе ради спасения твоего и твоих подданных. Мы же, следуя совету того же архиепископа, позволяем тебе воздвигнуть упомянутый храм».

Следует заметить, что в 1248 г. отношения Альберта Зуербеера и Тевтонского ордена были далеки от добрых. Архиепископ стремился обосноваться в Пруссии, чему мешали братья-рыцари. В итоге он так и не побывал в своей епархии, но проживал в Любеке, а затем перебрался в Ригу. Надо полагать, он не был заинтересован в трансляции папского послания от 23 января 1248 г., в котором связующим звеном с русскими князьями отмечены тевтонские рыцари. Наоборот, узнав о содержании послания, он, должно быть, принял меры, чтобы перехватить инициативу. С этим и связаны ошибки папы Иннокентия в интерпретации позиции «новгородского короля Александра».