Читать «Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 1» онлайн - страница 21

Бертольд, видимо, составлял столь разительный контраст с Мейнардом, что это заметил даже неискушенный взгляд ливского селянина, о чем вынужден был записать славословец ливонской церкви. Вернувшись на родину, новый епископ немедленно отправил слезливое послание в Рим, откуда получил подтверждение тех привилегий, которые были предоставлены ранее Мейнарду в лице брата Теодориха: право проповеди крестового похода в отпущение грехов. Бертольд активно взялся за дело и к весне 1198 г. сумел сколотить небольшой отряд, с которым и отбыл в Ливонию. Здесь он высадился в устье Даугавы, откуда послал в Гольм свои требования. Ливы отказались, и 24 июля 1198 г. на месте будущего города Риги (у «Рижской горы») состоялась битва, в ходе которой Бертольд погиб «растерзан на куски». Немцы настолько обозлились на местных жителей за смерть епископа, что, разгромив их в сражении, прошлись по округе, громя и сжигая все на своем пути. Ливские старейшины были перепуганы тевтонской кровожадностью и предпочли заключить перемирие, положившись на которое, немцы предпочли поскорее уплыть. Оставшиеся несколько клириков и один купеческий корабль подверглись решительным притеснениям, хотя и сумели сохранить жизнь вплоть до весны 1199 г. После Пасхи этого года всех священнослужителей ливы заставили вернуться в Германию, угрожая в случае неисполнения смертью. Остались только купцы, которые с помощью подарков выговорили себе свободу.

Примечательно, что вплоть до этого времени мы не располагаем никакими указаниями на вмешательство в происходящее полоцкого князя. Генрих Латвийский нигде не отмечает возможное неудовольствие сюзерена этих земель. Вероятно, его и не было. Трения между ливами и немцами князь Владимир мог воспринимать как малозначимый конфликт, который никак не мог отразиться на его власти. Судя по всему, ливская дань все это время регулярно взималась в пользу Полоцка. Христианизация этому не мешала, более того, в случае своего расширения могла и поспособствовать. В качестве иллюстрации можно представить себе довольную ухмылку на лице русских священнослужителей, которые наблюдали за более чем 15-летними усилиями латинских миссионеров как-либо закрепиться в Ливонии. Здесь ведь еще в 1195 г., если следовать тексту Генриха Латвийского, не было даже мало-мальски значительной немецкой общины или какого-нибудь купеческого немецкого поселения. Мейнард в эти годы живет почти в осаде, и только хитростью удается вывести из селения гонца, Теодориха. Даже те торговцы, которые оставались зимовать в устье Даугавы, а таковых зимой 1198/99 г. был один корабль, никогда не задерживались тут на более длительное время. Успехи миссии Мейнарда были посредственными. Военный нажим, который попытался произвести Бертольд, также провалился. Положение фактически вернулось к исходному. Однако теперь у немецких христианизаторов и колонизаторов был опыт, на основании которого можно было делать прогнозы о дальнейших планах. И ставший весной 1199 г. новым икескольским епископом бременский каноник Альберт прогноз сделал крестовый поход.