Читать «Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 1» онлайн - страница 197

Как отмечал Тихомиров со слов сотрудника псковского музея И. Н. Ларионова, у жителей эстонского Мехикорма регулярно обнаруживаются значительные коллекции элементов древнерусского вооружения, найденные, как они утверждают, после шторма на побережье озера. Кроме того, в районе Чудской Рудницы имеется холм, «на вершине которого находился валун с изображением Голгофы (XIII–XIV вв.) и каменный крест XV–XVI вв.», а «по сообщению старого рыбака, сюда до революции ежегодно весной приходил крестный ход из Печерского монастыря, и духовенство совершало панихиды по убиенным воинам (записан в 1930 г.)». На район побережья у Чудской Рудницы как места Ледового побоища указывали не только М. Н. Тихомиров и М. С. Ангарский, но и местная легенда, зафиксированная Г. Н. Скляревской: «Я слышала легенду, что Рудница названа Рудницей, потому много людей там полегло, много крови пролито, а кровь будто называлась «руда»». «Руда» — действительно кровь, а не результат горнодобычи, которая в тех местах невозможна. Надо полагать, что за таким комплексом рассказов и припоминаний должно скрываться зерно факта — голословно отбрасывать их не следует.

Единственный недостаток местности у Чудской Рудницы — отсутствие какого-либо ориентира, сопоставимого с Вороньим камнем. А потому следует заключить, что вопрос о точной локализации места Ледового побоища пока не может быть решен.

* * *

Важным для реконструкции хода кампании 1242 г. является определение места «моста», у которого был разгромлен отряд Домаша и Кербета. В науке с конца позапрошлого века утвердилось мнение, что «мост» — это искаженный летописцем топоним. А.И. Бунин в 1899 г. предложил считать, что «мост» — это поселок Хаммаст, а в 1950 г. М. Н. Тихомиров предложил под «мостом» понимать эстонское поселение Моосте. Мнение о Моосте закрепилось в литературе, хотя некоторые исследователи предпочитают обходить этот сюжет молчанием или писать просто о сражении у некоего моста. Следует признать сомнения исследователей обоснованными. Летопись сообщает, что суздальско-новгородский отряд немцы встретили у моста и неожиданно напали: «усретоша я Немци и Чюдь у моста, и бишася ту». Напоминает обычную засаду у моста, когда противник зажат в узкие рамки переправы и находится в заведомо невыгодном положении. Скорее всего, ни о каком искаженном топониме здесь речи не идет, а следует искать некий принципиальный для сообщения мост через реку.