Читать «А ты гори, звезда» онлайн - страница 542

Им как-то и в голову не пришло даже, что всеведущая охранка уже с момента выезда Менжинской из Петербурга вполне точно знала, с какой именно целью она едет сюда. Степаныч разболтал это только теперь, ничем не рискуя перед своим начальством. Он правильно рассчитал: побег не состоялся и не состоится, так пусть же по душе пришедшийся ему политик думает и о нем хорошо.

Посоветоваться по-настоящему на этот раз Менжинской было не с кем. Петербургский комитет был начисто разгромлен еще в те дни, когда Дубровинский тащился по этапу в Красноярск. Но она твердо памятовала одно: воля всегда лучше неволи. И знала, что члену ЦК Иннокентию, приехавшему в Россию, чтобы заново воссоздать и возглавить здесь работоспособную коллегию, непереносимо оставаться бездеятельным. Его дело потом решить, остаться ли в российском подполье или вернуться в Париж и там продолжать партийную работу — важно вырваться из плена, из этой страшной ссылки, где люди быстро погибают и духовно и физически. Она знала и то, что убежать отсюда, тем более без помощи со стороны, почти невозможно: такая недобрая слава прочно утвердилась за «Туруханкой», но это проверить она должна была лично. Потому что именно там, где никак невозможно, и вступает в силу дикое счастье, удача, А Менжинская слепо верила в свой фарт, в свою удачливость, ту, что помогла ей ловко организовать побег из Сольвычегодска.

Ах, Людмила, Людмила Рудольфовна, светлая, чистая душа! В первый же день на вопрос: «Ну, зачем, зачем вы приехали?» — она ответила просто и искренне: «Ну, а кто же другой мог бы приехать? У меня очень выигрышное положение. Арестовывать меня совершенно не за что, а на правах вашей жены — извините за самозванство, пожалуйста! — я могу разговаривать с кем угодно, могу что надо выведать. И действовать, действовать». Она была твердо убеждена еще там, в Петербурге, потом на пути до Красноярска, что сумеет преодолеть все трудности в подготовке побега. Она не теряла этой уверенности и плывя на пароходе по Енисею, правда потрясенная бесконечностью тайги и сурового безлюдья по его берегам, не теряла уверенности и здесь до тех пор, пока не поняла: для того чтобы сбежать отсюда, прежде всего нужно иметь железное здоровье. Не улететь осенью птице на юг, если у нее сломаны крылья.

Дубровинский стиснул ладонями виски. Что побег? Невозможность побега. Попал он в ссылку совершенно нелепо, не успев в России сделать ничего — вот что всего тяжелее! Но и еще тяжелее, может быть, — это знать о словах Ленина, обращенных к недавнему совещанию членов ЦК, находящихся за границей: «Восстанавливать ЦК в России (после опыта Инока, Макара — то есть Ногина — и других) из старых лондонских цекистов — есть работа на полицию. Попытки собрать теперь кандидатов в России, чтобы восстанавливать там ЦК, могут исходить лишь от сторонников Столыпина. Полиция знает всех кандидатов и караулит их, как доказали провалы Иннокентия и Макара дважды и трижды…»