Читать «Золотая обойма» онлайн - страница 72

— Ну, может, он и был заодно, а сейчас вряд ли, — в раздумье проговорил Степан.

— Малыша нет?

— Малыша нет.

— А алмаз остался.

— Ну да, слышал я про алмаз.

— Может, я знаю, где он?

— И где он? — Степан заметно разволновался.

— Не в курсе. Но Ничетов, наверное, думает, что я знаю.

— А как он узнает, что ты здесь?

— Ну, я уже позвонил кое-кому.

— А почему Ничетов?

— Там у дороги машины стояли. Мы их оставили, когда на Шаянку уходили. Ничетов об этом знал. Может, он тело моего отца увез.

— Так с него и надо начинать. Выследим, возьмем за гриву.

— Он побожится, что ничего не знает. А вот если мы его в лесу возьмем, тогда ему отвертеться не удастся.

— Значит, на живца будем ловить?

— На живца.

— Кругами ходить?

— Кругами.

— Сейчас еще не холодно. Завтра днем всего минус пятнадцать обещают.

— И мухи не кусают, — сказал Семен и улыбнулся.

Зима в тайге самое лучшее время года, хотя бы потому, что нет назойливых комаров и мошек. А мороз настоящему сибиряку не страшен. Белые мухи тоже.

Еще зимой лужи на дорогах замерзают. По хорошо укатанному снегу можно ездить, как по асфальту. Но это потом, а в ноябре, увы, не все так гладко. Всю осень лили дожди. Перед тем как лечь плотно и надолго, снег таял, вода переполняла лужи на дорогах-зимниках. Они пока еще промерзли не очень, лед не всегда выдерживал тяжесть гусеничного вездехода. Иногда тот проваливался, но ни разу не подвел.

Уже к обеду Семен прибыл к месту, остановил вездеход, вышел, осмотрелся. Кустарники сбросили листву, но снег покрывал их густо, пышно. Поэтому трудно было сказать, стоят за ними «Хантеры» или нет. Впрочем, парень в любом случае должен был побывать на том месте, где погиб его отец.

Семен забрался в салон, вытащил из-под сиденья деревянный ящичек, в который была запакована мемориальная доска. С этой ношей он и отправился в лес.

«Хантеров» за кустами не было, но дерево, под которым погиб отец, никуда не делось.

Семен сглотнул ком, подступивший к горлу, распаковал мемориальную доску, взял шуруповерт. Мощные саморезы входили в живую сосну с трудом, но все вкрутились до конца, плотно прижали доску к дереву.

— А если я жив? — послышался голос у него за спиной.

Семен дернулся, едва не выронил шуруповерт, обернулся, но увидел не отца, а Степана.

— Что ты сейчас сказал?

— Если он жив, спрашиваю. Вдруг Морозов Игнат Савельевич не погиб? — проговорил Степан, глядя на доску.

— Ты сказал, если я жив.

— Я сказал, если он жив.

— Значит, у меня галлюцинации.

— Место здесь такое.

— Ну да, и дороги тут нет, и леший всех путает. Слава говорил об этом.

— Проклятое место. Именно поэтому Слава здесь и погиб.

— Здесь много людей погибло, — сказал Семен.

— Вот видишь.

— Но леший здесь ни при чем. Все дело в алмазе.

— И куда ты его дел?

— А я его куда-то дел?

— Ты ведь не просто так сюда приехал, — не сводя с Семена глаз, сказал Степан. — И алмаз куда-то делся.

— Вот видишь, алмаз и на тебя действует. Спать ты будешь в кабине, место там есть.

— Если ты боишься, то зря. Вот когда найдешь алмаз… — Степан улыбнулся, давая понять, что шутит.

— Если алмаз был у меня, то что мешало мне отвезти его в Москву? Такой запас карман не тянет.