Читать «Путин и СССР» онлайн - страница 63

— Многие, стоит подчеркнуть, пришли с фронтов Гражданской войны. Тот же Эйзенштейн, Ромм, Эрмлер, Пырьев… Пришли с определенными идейными склонностями, а время открыло перед ними широчайшие горизонты в искусстве. Отвратительно, что нынче все это извращается, подается в пародийно-карикатурном виде. Ну, например, как в телесериале «Орлова и Александров».

— Согласен. Меня тоже это возмущает.

— Реальные судьбы и колоссальный творческий взлет таких самобытных советских талантов, как Григорий Александров или Иван Пырьев, просто поражают. Но ведь и немало наиболее одаренных деятелей дореволюционного кино после Октября словно заново родились. Разве и это не говорит об идейной и духовной силе революции? Вспоминаю Владимира Гардина, Якова Протазанова…

— Конечно, это важная грань нашей темы. Скажем, Яков Протазанов пришел в кинематограф за несколько лет до Октября 1917-го и за тот период снял несколько десятков фильмов. Но каких? Серьезных работ там почти не было — названия говорят сами за себя: «Как хороши, как свежи были розы…» (1913), «Купленный муж» (1913), «Любовь японки» (1913), «О чем рыдала скрипка» (1913), «Один насладился, другой расплатился» (1913), «Женщина захочет — черта обморочит» (1914) и т. д.

— Однако незаурядный талант этого мастера все-таки дал знать о себе в работах по русской классике: сначала это «Пиковая дама», потом «Отец Сергий»… Но пробиваться к такому искусству было нелегко.

— Характерно, что сразу после Февраля 1917 года Протазанов начинает снимать революционно-разоблачительные фильмы («Андрей Кожухов», «Не надо крови»), которые, по мнению критиков, были лучшими фильмами на эту тему. О фильме «Не надо крови» один из рецензентов писал: «Революция оказала благодетельное влияние на кинематографическое искусство. В затхлый, удушливый воздух салонно-любовных сюжетов ворвалась свежая струя… Впервые мы увидели на экране потрясающе просто и безыскусственно рассказанную драму…»

Это, заметим, после Февральской, то есть буржуазно-демократической, революции. А Октябрьскую Протазанов поначалу не принял, и в 1920 году он уезжает в Европу. Но уже в 1923- м возвращается в Советскую Россию, поскольку тоже оказался захвачен ВЫСОКОЙ ИДЕЕЙ.

— Станет понятнее, почему возвращается, если назвать некоторые фильмы, что вынужден он был снимать в Париже и Берлине: «За ночь любви», «Тень греха» и т. п. Тот же знакомый ему удушливый, затхлый воздух буржуазной коммерции…

— Да-да! А в советских условиях он стал одним из выдающихся кинорежиссеров. Снял первый в мире полнометражный фильм о космическом полете — «Аэлита» (1924) — по фантастической повести Алексея Толстого, а далее такие знаменитые ленты, ставшие советской киноклассикой, как «Закройщик из Торжка» (1925), «Процесс о трех миллионах» (1926), «Сорок первый» (1927), «Дон Диего и Пелагея» (1928), «Праздник святого Йоргена» (1930), «Бесприданница» (1936), «Насреддин в Бухаре» (1943)…