Читать «Держи его за руку. Истории о жизни, смерти и праве на ошибку в экстренной медицине» онлайн - страница 14

Сейчас 1:38 ночи. Суббота. Маленький городок. — Док, — меня трясут за плечо. — Док, проснитесь. У нас травма.

Я сажусь на кровати и потираю лицо. На подбородке пробилась щетина. Во рту пересохло — слишком много кофе. Мне снился наш старый пес — он кидался в озеро за брошенной палкой. Он никогда в жизни этого не делал. Я смотрю на часы. 2:04 утра. Черт!

Я выхожу в зал. Ночная медсестра Сьюзен включает свет. Приемный покой оживает. Из громкоговорителя раздается голос:

— Внимание! Травматологи — в приемный покой! — пауза и снова: — Внимание! Травматологи — в приемный покой!

Я улыбаюсь. Наша команда состоит из четырех человек. Когда я работал в большом городе, у нас было около двадцати разных специалистов, техников, медсестер, администраторов и хирургов. Так было и днем, и ночью. Порой специалистов было столько, что некоторых приходилось выгонять, чтобы освободить место для пациентов.

Здесь все иначе. Здесь есть врач (то есть я), медсестра приемного покоя, техник и еще одна сестра, которую прислали из отделения.

Я подхожу к рации, прислушиваюсь. Но рация молчит.

— Что у нас? — спрашиваю я у Сьюзен.

Она качает головой. Сьюзен — ночная медсестра больницы.

— Четыре подростка. Трое погибли на месте. Один еще жив. Они везут его сюда.

Сердце у меня сжимается.

У меня трое подростков.

Вечер пятницы в маленьком городке. Сегодня выпускной. Мои сыновья отправились на танцы. Мысленно я подсчитываю шансы. В школе восемьдесят шесть старшеклассников. Три шанса из восьмидесяти шести, что один из погибших мальчишек — мой сын. Или, если считать правильно, шансы один к двадцати восьми.

Неважно, как считать.

Я пытаюсь вспомнить, что говорила жена: чем дети собирались заняться после танцев. Смотрю на часы. Они должны уже быть дома. Но они же подростки, и сегодня выпускной. Что подростки делают после танцев? Меня начинает бить дрожь. Я тоже был подростком.

Это тревожное чувство охватывает меня каждые выходные с тех пор, как мои сыновья стали старшеклассниками. Я называю это «пятничная дрожь». Мы — единственный приемный покой в городе. Я — единственный неспящий врач скорой помощи во всем округе. Каждый раз, когда рация сообщает об автомобильной аварии или травме, меня охватывает ужас. Я думаю только об одном: смогу ли я это сделать? смогу ли я лечить собственного ребенка?

Я знаю, что это страшный вопрос, который не следует задавать. Об этом даже думать нельзя. И все же это часть моей жизни, часть жизни в маленьком американском городке. Это реальный, сильный, холодный страх, с которым я живу постоянно.

«Смогу ли я сделать это? — спрашиваю я себя. — Не придется ли мне делать это сегодня ночью?» Я покрываюсь холодным потом.

— Где это случилось? — спрашиваю я.

Сестра с головой ушла в бумаги.

— Сьюзен, где случилась авария?

Она поднимает глаза.

— Извините… На горе Джексона.