Не успело солнце в руки гусли взятьРасстегнуть кафтан кармазиновый,Полетела молвь по Москве гулять,Будто во́роны пасть разинули: — Тащут бабу-атамана Ко приказному двору, Ко приказному двору, К палачеву топору! — Выдал бабу окаянный Пустопляс — гугнявый дьяк! — Ах, ты, мать-его-растак! Пустопляс, гугнявый дьяк!Не успело солнце щегольнуть — запетьВыйти козырем перед селами, —Вот сорвется смерть, вот нагнется смерть,Над глазами, над сокольими!
IX.
Выходили Бирючи — Горлачи, Завопили Горлачи — Бирючи, Созываючи — Скликаючи Народ Из всех ворот:— Будут голову смутьянную рубить!Будут славу государеву трубить!А палач-то лют и дюж,А палач-то — ейный муж!— Эй, вали валом!Эй, гуди гудом!— Эй, на ус мотай!Дури не хватай! Проходили Бирючи — Горлачи, Провопили Бирючи До ночи! За царевы калачи!
X.
День смутьянил, бражничал гульливо,В звоне сбруи, в храпе жеребцов.В этот день к диковинному-дивуСъехались-сошлись со всех концов:От Пыжей, с Остоженки, с Басманной,И с Таганки и от деревень,Перегрудились ордой горланной,Где топор горел, как день.Заодно все дрогнули: — гляди-ко-сь!И утихли шопоты и гул.Индо каменный Иван ВеликийЗолотую голову нагнул.— Ну и ладная! Ну и баская!Своевольные уста!А повадка — атаманская,Не гнетет ни робь, ни страх!Запечалились смерды, нищие,Засутулились — хил и дюж,Заворочала знать глазищами— Вот уж встренет жонку муж!А она идет — головушка не клонится,А угодникам-святителям не молится,Не склоняется у шапки государевой,А идет как будто заревом одаривает!Еще больше знать-бояре улюлюкают:— Не длинен правеж с бесчинницей-гадюкою!— А и влить ей в глотку олова, сорвать кумач!— А руби ей голову, руби, палач! Затрубил трубач, — Начинай, палач!Вытирал палач с лица крупен пот,Грозовой топор, ой, топор берет!Зашарахались конные, пешие,Закричал палач: — «Напотешусь я!»А и тут жена мужу глянулаВ его буркалы бестыжие,Говорит ему таковы слова,Не от тех-ли слов ветры стихнули:— Зарубить меня ты силен-волен,Да ведь Правду-мать не загнать в полон!— Эй, насильники зажирелые,Без меня мое дело сделают!— Отворяй, палач, мою кровь-руду,Не один алтын — не один дадут!Как расхлопался царь глазищами!Подлыгалы, спесь да знать!Как взбурлили смерды, нищие,Словно встали воевать!— Ну, и ладная! Ну, и баская!Не похерить, не сгасить,Ни запугами, ни острасткамиАтамановскую прыть!А и что-ж ты, палач, на расправу не скор?А и что-ж ты, палач, опустил топор?А и что с палачем ныне деется,И с чего ныне кровь не безделица?Аль прожгло слепоту-глухоту да смрад?Отчего твои руки, палач, дрожат?Затрубил трубач,Начинай, палач!И взметнулся он, — и охнулСброд прислужный и кричат,Как топор широкий грохнулУ царева у плеча.— Взбесновался что ли, леший!Не бывало никогда!И над царской дышат плешью,А народ-от кто — куда!— «Промах! Дьявол!» Как спросонкаРуганул палач судьбу.— «Ты дозволь-дозволь мне, жонка,Во едином лечь гробу!»
