Читать «Кузнец. Золотая Орлица» онлайн - страница 22
Илья Александрович Ганин
Хр-р-щ-щ-щ… — Заточной круг. На такой частоте вращения — звучит омерзительно.
С чем все непросто — так это с ножами. Большинство из них длиной две-три пяди. Проковываю их, я примерно выводя форму. Тома, если успевает, правит окончательно, заодно проверяя меня. Надо сказать, у него и тут есть чему учиться. Без рисунка, без линейки, без измерений — линия кромки у него получается почти ровной.
Два-три раза приходили со сложными ножами. Они, похоже, гораздо дороже. Своеобразный бутерброд — снаружи обычное мягкое железо, определяющее форму. А вот в центре — стальная полоса, формирующая кромку. Сталь (да-да, именно сталь) там углеродистая, хрупкая. Причем у каждого в этой стали что-нибудь свое, потому что науглерожено где густо — а где и пусто. Вот с ними все непросто — их тут и точить непросто, и восстановить щербатую кромку еще постараться надо.
На таких-то ножах меня Тома-кузнец и учит уму-разуму, как умеет.
Перво-наперво я ошибаюсь, конечно, с отпуском. Тома, зная что так оно и будет, следит — и выдает мне ценные управляющие подзатыльники. После чего он проковывал полосу строго сам. С закалкой все еще смешнее…
Приходит надысь мужик, приводит парня лет одиннадцати. Тот стоит, мнется, а Тома с мужиком торгуются — мужик желает новый серп, взамен оставшегося огрызка, но остаток вносит не деньгой, не продуктами, а…
— Так он может не рыжий?!
— Да как не рыжий, ты что, Тома?!
— Дак ведь вот в русый жа…
— Ты глянь! Во!
— Батя — ноет парень. — Мне бы…
— Стой, неслух, спокойно!
— Ну, я не знаю… — почему-то у меня такое ощущение, что Тома-кузнец время тянет.
— Как есть ты, кузнец, ирод-царь и мытарь!!!
— Коли согласен — на.
И выдает ему грязную крынку какую-то. Парень хватает крынку и, зажимаясь, убегает за кузню. Сговорились на наваривании полосы на старый нож. А хотел мужик новый.
— Батя, — спрашиваю уже я. — Это что?!
— Т-с-с! Для закалки первое дело, чтоб, значит рыжий!
Да. Это оно.
—
— Очевидно, да.
— Бу-э-э…
Работаем, в общем. Надеюсь, и зарабатываем.
Сел Тома к стеночке и глаза прикрыл. Год какой-то непростой, Господи… Не платят. Только-только шеваж и долю общинной тальи выплатить. На прокорм и половины зерна не вернули… Дидье еще не набрал заказчиков, чтобы требовать — а ему надеются не заплатить. Что и делать-то?
— Батя? Ты чего тут?
Сыночка. Говорит теперь, и в кузне ловчеет день ото дня — не в пример тому Дидье.
Пойду по деревне пройду. Долги собрать.
— Помочь есть надо?
— Нет. Работай…
Ненавидел Тома просить. Ненавидел — с детства. Но отдавать долю скоро, да когда и кушать-то надо?
Да только не к удаче видать пошел.
— А, Тома, да ты заходи!
— Мне бы, как эт, вот…
— Да ты ж не про за дела, свояк!
С полчаса проговорили — а зерна так и не дал.
— И чо? А нету пока. Ты на той седмице заходь, там и отдадим…
И на той седмице тоже было.