Читать «Земля случайных чисел» онлайн - страница 186

– Иди в жопу! – кричала Капа, прыгая по ступенькам. – Лучше Пруста, блин, почитай, больше пользы будет! У него было с Катей, у Пруста было с Катей!

Жизнь налаживалась. В какой-то момент Капа поняла, что если бы ее существование с самого начала было таким, как сейчас, она бы, наверное, даже не заболела. Иногда она задумывалась о том, как воспринимает ее старик – нравится ли она ему, насколько он искренний в своем глубоком мортальном интересе ко всему, что наполняет ее тревожную первородную пустоту, – но тут же понимала, что дальше этого вопроса у нее думать не получается. Все, что было между ними, несомненно, было искренним, от души. От души, сказала Капа вслух своим насекомым кафельным голосом, чтобы понять, что некоторые слова существуют только затем, чтобы мы их никогда в жизни не произносили, чтобы случайно не выпустить из себя все, что эти слова обозначают.

За неделю до операции Капе выдали еще пару флаконов таблеток с подробным расписанием, во сколько выпивать лазурно-синие и когда глотать гигантские розово-неоновые (буду разгрызать, это же великаны какие-то, подумала Капа).

Потом доктор, которая выдавала таблетки и регулярно снимала скачущие показания с браслета, который Капа больше месяца носила на истончающемся запястье, сказала ей, что с собой можно забрать только три воспоминания.

– Куда «с собой»? – удивилась Капа.

– Тут мы ни за что не отвечаем, как повезет. Куда-нибудь.

– А какой тогда в них смысл, если даже не очень ясно куда?

– Такие правила. Тебе разве не жалко всего? Вот родишься в следующий раз, а эти три вещи будешь помнить. Это же хорошо. И сама решишь что. Все соглашаются, все благодарят. Обычно же как – люди помнят какие-то хаотичные, случайные вещи. У тебя ведь было такое – что ты видишь что-то красивое, или слышишь музыку и узнаешь ее чем-то таким, что никак не связано с твоим жизненным опытом? Когда словно током бьет – ну? И вот ты можешь выбрать себе эти разряды на потом – подумай, как здорово.

– Что угодно можно?

– Ну не совсем что угодно, – смутилась доктор. – Нельзя свой адрес, свое имя, вообще любые анкетные данные; нельзя ближайших родственников или друзей – были пару раз жуткие истории, с тех пор нельзя. Тем более что все, что забираешь с собой, отсюда стирается. Представь, ты забираешь имя, а потом живешь и не помнишь свое имя. А где-то другой человек растет и всю жизнь требует, чтобы его называли другим именем. А если он мальчик, то требует, чтобы это было женское имя. Трагедия! Два несчастных человека получается, а страдать никто не должен. Поэтому нельзя имена. Мелочь какую-то. Что-то красивое. Что-то такое, ну, часть души, понимаешь? Любимую книжку, любимый фильм. Воспоминание, как гуляла с папой в осеннем парке. Собаку любимую или кошку. У тебя была собака?

Капа покачала головой.

– У меня зубы, – сказала она. – А событие можно? Например, как я первый раз поцеловалась с мальчиком?

– Только без имени. А так можно. Когда в следующий раз будешь жить, во время первого поцелуя, например, испытаешь что-то вроде дежавю. Это хорошая вещь, девочки твоего возраста часто такое выбирают. Еще у нас одна девочка выбрала воспоминание о том, как написала первое стихотворение. Она его потом с нуля напишет, понимаешь? А один мальчик, который песни сочинял, выбрал песни – но потом приходил к нам и жаловался, что талант пропал, ни петь не может, ни играть, не помнит даже, как аккорды на гитаре брать, его учат, а он забывает. Я ему говорю: э, милый, так ты же сам это выбрал перед операцией, а он мне: я не помню. Так потому-то и не помнишь! Короче, теперь мы подписываем договор, где никаких жалоб, если потом что-то не можешь вспомнить. Выбор есть выбор.