Читать «Без прощального письма» онлайн - страница 3
Инна Юрьевна Бачинская
Судя по тому, что беспорядок, свидетельствующий об обыске, имел место только в кабинете, старая дама спугнула грабителей, и они в спешке покинули квартиру, прихватив с собой архив, компьютер и бронзовую статуэтку с письменного стола – Будду в высокой остроконечной тиаре, инкрустированной сферическими кусочками бирюзы, необычную и очень старую – лет трехста. Профессор раскопал Будду на блошином рынке в Таиланде и очень любил. Из совокупности этих обстоятельств был сделан вывод – грабители в квартире побывали начинающие, а не профи.
Профессор более всего сокрушался о пропаже ценных материалов: архива, электронной переписки, адресов, закладок и необходимости все восстанавливать заново. Был он растерян, отвечал на вопросы не сразу и невпопад и все повторял, что не знает, не в курсе, понятия не имеет, так как всем в их доме заведовала Леночка, и как же теперь он без Леночки. Кроме того, нужен новый компьютер, а где его покупают – бог весть. И растерянно смотрел на оперативников беспомощными близорукими глазами…
…По заключению криминалистов, дверной замок был вскрыт отмычкой. Грабители влезли в квартиру позапрошлой ночью, между двумя и тремя часами, поскольку к моменту прибытия полиции Елена Владиславовна была мертва около тридцати шести часов. Соседи ничего не видели и не слышали, накануне никакие подозрительные личности не крутились поблизости, не выспрашивали и не сидели в засаде с биноклем.
Ничего. Зеро. Пусто.
Почему ночью, а не днем, как делают все нормальные грабители? Видимо, по той простой причине, что Елена Владиславовна в основном находилась дома, а если выходила за покупками, то ненадолго и не каждый день…
Глава 1
Илона
М. Волошин. Amori amara sacrum
…Ночью нежданно-негаданно случилась сильная гроза. Ритмично вспыхивало в черном небе, озаряя белое дрожащее дерево с вывороченными корнями, после чего на секунду наступали тьма кромешная и устрашающая утробная тишина, и тут же земля содрогалась, как от оглушительного густого рыка рассерженного зверя. Тряслись дома, трещали стены, ходуном ходили тротуары. Разверзлись хляби, ливень стоял стеной, по улице бежали уже не ручьи, а речки. До самого утра работал дьявольский вечный двигатель, искрящая динамо-машина, готовая выжечь и испепелить все живое и неживое. Только потоки воды помешали случиться мировому пожару и апокалипсису.
А утром вылезло выморочное неуверенное солнце, осветив забросанные ветками улицы, намытые из недр земных песчаные дюны вдоль тротуаров, вспученный асфальт, поваленные деревья и заборы, выбитые окна и снесенные крыши. Тишина стояла густая, тяжелая, неправдоподобная. Ни ветерка, ни шелеста, ни движения. Тяжелый, как патока, воздух с трудом втягивался легкими и оседал внутри липким осадком. Страшноватая это была тишина. Замершая, притаившаяся, и будто шепоток чудился: «
