Читать «Три дня одной весны» онлайн - страница 35

Таким образом, в двадцать один год, взвалив на свои плечи все заботы о семье, Усмон Азиз повел дело с необходимой настойчивостью и осмотрительностью. Брат уехал учиться; сестру через два года выдали замуж; больше года отсутствовал дома отец, совершивший паломничество в Мекку. Чтобы испытать как можно больше трудностей и даже мучений и тем самым приблизиться к Богу, из далекой Мекки в родное село он возвратился пешком. Надо ли говорить, что в результате авторитет отца безмерно возрос! К нему теперь обращались с исключительным почтением и называли Ходжы Азиз Матин из Нилу.

И вот эту спокойную, размеренную, полную достоинства и достатка жизнь разметала революция. Одно за другим обрушились несчастья на семью Азиз Матина.

Погиб Сулаймон.

Тринадцать лет он прилежно изучал науку в Бухаре, но всего полмесяца спустя после того, как совершилась революция, оставил медресе и однажды поздней ночью появился в Нилу. В родном доме жил он таинственной жизнью. Спал он преимущественно днем, а по ночам, оседлав коня, куда-то уезжал и, смертельно уставший, возвращался обыкновенно лишь к первой утренней молитве.

Поначалу Усмон Азиз и отец встречали его вопросительными взглядами, но Сулаймон довольно резко давал им понять, что дело, которым он занят, касается исключительно его одного. С каждым днем он становился все более замкнутым и мрачным, и отец как-то признался Усмон Азизу, что боится за его брата. Из ближних и дальних селений иногда приезжали к Сулаймону люди, и он беседовал с ними в гостиной почти до утра.

Так продолжалось несколько месяцев — до тех пор, пока однажды днем, в час, когда все собрались за дастарханом, Сулаймон не сказал, глубоко вздохнув и не отрывая глаз от еще не разломанной лепешки:

— Я иду воевать против неверных. Враги обычаев и веры, они не откажутся от своих замыслов, пока не испытают ударов меча мусульман. Они хотят, — проговорил Сулаймон, и в голосе его проскрежетала ненависть, — разорить страну! Хотят осквернить наших женщин и девушек! Позор нам, если мы окажемся трусами и уклонимся от борьбы… Я долго думал, отец, и решил твердо: у меня нет выбора. Брат, — взглянул он на Усмон Азиза, — может ко мне присоединиться.

— Я готов! — тут же откликнулся Усмон Азиз, не только безгранично любивший Сулаймона, но и уважавший его, пожалуй, не меньше, чем отца.

Азиз Матин опустил голову. Когда после недолгого молчания он поднял ее, братья увидели на его лице слезы. Отец пытался отговорить Сулаймона, напоминая ему о смертельной опасности избранного им пути, а также о своей старости. Но Сулаймон был непреклонен, и тогда отец обратился к Усмон Азизу: