Читать «Три дня одной весны» онлайн - страница 284

…И Назар придумал.

Однажды вечером, возвращаясь с поля, у каменистого склона он слез с коня, присел, поджав правую ногу, а левую вытянул на гладком валуне и взял в руки большой ребристый камень; закрыв глаза и крепко сжав зубы, поднял камень над головой, с силой ударил им по ноге и в тот же миг, потеряв от нестерпимой боли сознание, упал на спину.

Придя в себя через какое-то время, он не смог даже шевельнуть ногой. Было так больно, что лоб его покрылся крупными холодными каплями пота, а в глазах пылали огненные круги.

С большим трудом он привстал, опираясь на здоровую ногу. Но, не увидев коня, снова повалился на камни. Куда подевался конь? Вроде раньше у него не было такой скверной привычки — убегать от хозяина. Может, обиделся? Может, оскорбил его хозяин таким поступком? Ну и пусть, это даже лучше, что убежал. Теперь он как-нибудь сам доползет до селения, благо не так далеко. Если кто в пути встретится, легче будет все свалить на коня. Недаром ведь говорят: не доверяй коню и женщине. Когда спросят, что случилось, — а спросят обязательно! — он расскажет о несчастье, павшем на его голову. Скажет, что по дороге проклятый конь вдруг шарахнулся в сторону, выбросил из седла и убежал. А сверху сорвался большой камень — и прямо по ноге! Другой камень попал в плечо, хорошо, что не в голову… Да, он должен еще одно испытание выдержать — разбить плечо и поцарапать руки. Не то трудно будет убедить людей в своем несчастье…

На следующее утро к воротам его дома подъехала машина с красным крестом и увезла Назара в больницу, а по кишлаку прошел слух, что председатель упал с коня и покалечился.

Почти два месяца пролежал он в больнице. А когда вернулся в кишлак, не мог скрыть радости. Он опять был председателем, безжалостным Назаром. Как и раньше, вороной конь играл под ним. Семья жила в довольстве, недостатка ни в чем не знала. Теперь Назар ничего не боялся — на фронте и без него обойдутся. Только иногда, раздосадованный тем, что его левая нога стала короче, он в сердцах слал войне проклятия.

Так к его прежнему прозвищу добавилось еще одно. Теперь люди за глаза называли его то Назаром Тощим, то Назаром Хромым…

Ворона, поглядев в окно, несколько раз каркнула, лениво расправила крылья и перепрыгнула с орешника на крышу сарая.

Старик с отвращением отвернулся к стене. Сумерки постепенно обволакивали комнату, и будто серая змея потихоньку обвивалась вокруг его шеи.

Странно! Человеческая жизнь оказалась такой короткой, короче промежутка между закатом солнца и наступлением темноты. Однако старик до сих пор словно и не подозревал об этом. Он не подумал об этом даже после того, как раскрылись некоторые махинации и его, сняв с поста председателя, назначили в том же колхозе агрономом. Ведь все равно вышел сухим из воды — остался жить, на фронт не попал!