Читать «Три дня одной весны» онлайн - страница 187

Вдруг Назокат споткнулась о какой-то кустик, упала с размаху… и Фируз опомнился. Помог Назокат подняться, опять взял ее за руку и уж больше не отпускал. Дождь сплошной стеной отделял их от остального мира, и Фируз остро желал только одного: чтобы скорее вернулось это ощущение блаженного полета и счастья, чтобы исчезло время и они с Назокат, держась за руки, продолжали парить где-то между небом и землей.

— Отпусти, Фируз, вот уже и село, ведь неудобно будет…

Фируз с трудом отпустил ее руку.

Этот весенний день, и ливень, и полет сквозь дождь так врезались ему в память, что он несколько раз даже видел их во сне.

Впервые это случилось, когда он узнал, что Назокат выходит замуж…

Фируз тогда так и не заснул. На рассвете ушел из дома к своему трактору и весь этот день не способен был говорить с людьми. Во время обеденного перерыва напарник Фируза, заметив его угрюмость, пытался развеселить его, шутил и смеялся, но Фируз будто закаменел. Он работал… и старался ни о чем не думать, и так протянул до вечера.

Когда уже на закате напарник позвал его домой, Фируз лишь махнул рукой: иди, мол, я остаюсь!

Трактор его, урча, двинулся вперед, и лемеха плуга продолжали вспарывать землю. Пелена тьмы постепенно обволакивала все вокруг.

Фируз включил фары, а через час, закончив вспахивать свой участок, перешел на соседний. Он видел перед собой лицо Назокат, слышал ее мягкий голос, и память услужливо приносила ему картины их встреч, и почему-то чаще других всплывали ее слова, сказанные тогда, во время ливня: «Отпусти, Фируз… неудобно будет…»

Он потерял счет времени, свет фар упирался в темноту ночи, и Фируз был сейчас один во всем мире. Руки, плечи, спина, ноги ныли от напряжения, голова будто налилась расплавленным свинцом. Но Фируз все не отпускал рычагов трактора — сидел, словно чугунный, словно уже никогда не поднимется, не увидит света.

Наконец он почувствовал, что голова кружится от усталости, перед глазами плавали дрожащие разноцветные круги. Он остановил трактор, заглушил мотор, закрыл глаза. Так и заснул, опершись о спинку сиденья, уронив на колени натруженные руки. Тогда-то он и увидел в первый раз этот сон — как они с Назокат летят сквозь дождь, крепко держась за руки.

…Длинный сигнал догнавшей сзади машины вернул Фируза к действительности. Глянув в боковое зеркало, он узнал машину Насира.

«И он, видно, в Джахоннамо, возить зерно…»

Фируз включил сигнал поворота: через несколько десятков метров надо было сворачивать с шоссе на пыльную проселочную дорогу. Однако Насир все нажимал на сигнал и, высунув руку из окошка, похоже, просил подождать его. Фируз притормозил, остановился, а машина Насира, не задерживаясь, проскочила вперед, мелькнуло за стеклом злое лицо. Метрах в двадцати перед машиной Фируза тот свернул на проселочную дорогу, и густая пелена пыли стала заволакивать его грузовик. Какое-то время Фируз видел еще надпись на заднем борту: «Дорога — не космос!» А потом должен был сбавить скорость, — пыльная завеса скрывала проселок.