Читать «Сказка про избавителя» онлайн - страница 4

Алексей Андреевич Гравицкий

Он говорил и говорил, пока все ее страхи не выплеснулись наружу и не перетекли в его сердце. Она всхлипнула и улыбнулась. Он знал, что ей теперь хорошо и спокойно, но он не знал как это, он не мог ощутить этого покоя.

— Я читала про тебя статью в «Московском комсомольце». Знаешь, как они тебя назвали?

— Как?

— Избавитель.

— Хм, в этом что-то есть.

— Ты мой избавитель, знаешь, что я тебе скажу?

— Что?

Потом она заснула, а Кирилл встал и прокрался на кухню. Он достал из холодильника початую бутылку водки и попытался залить скорбь, тоску и боль десятков тысяч людей.

Но для этой цель требовалось море водки, а магазины уже были закрыты.

Музей закрывался, но Илья и не думал уходить. Он встал посреди зала, раскинул руки и закрыл глаза. Смотритель, выгонявший увлекшихся посетителей, прошел мимо, будто Ильи не существовало. Потом появилась уборщица. Та вообще прошла сквозь Илью, как сквозь воздух. Потом в зале никого не осталось, погас свет.

Илья шевельнулся, опустил руки, огляделся по сторонам и пошел к стеклянному ящику, закрывавшему ценные экспонаты от пыли и чужих рук. Его рука прошла сквозь стекло, будто того и не было. Сигнализация не сработала. Илья усмехнулся. Его рука под стеклом схватила старинную, залепленную драгоценными камнями, рукоять огромного меча. Илья потянул меч на себя.

Теперь он стоял в зале с мечом в руке, а стекло выглядело так, словно его и не трогали. Илья поднял меч над головой. Неизвестно откуда взявшийся ветер, растрепал его волосы, поиграл бородой, поднял в воздух и вихрем понес из зала. Илья захохотал. Вихрь унесся, унес Илью, а его хохот еще долго гремел, отражаясь от стен и мраморного пола.

Кирилл вышел из дома ранним утром. настолько ранним, что вокруг не было ни души. Он оглянулся, никого не увидел и пошел, легко насвистывая что-то себе под нос.

Его насвистывание оборвал резкий свист.

Кирилл обернулся, там, где минуту назад никого не было, стоял человек.

— Все на свист оборачиваешься? И где только прячется твое самолюбие, гордость наконец.

— Гордость — порок.

— Это они придумали, это искажение истины.

— А истина это то, что придумал Он?

— Я не хочу возобновлять этот разговор.

— А чего ты хочешь?

— Выполнить свою работу.

— Выполняй, я не мешаю, — пожал плечами Кирилл.

Илья усмехнулся, его палец уперся в бегущие по небу облака:

— Он просил передать тебе привет.

— Ему тоже.

— Он сказал, что ты должен прекратить это.

— А я не хочу и не могу этого прекратить.

— Он сказал, что ты должен.

— Он сказал, Он сказал, — передразнил Кирилл. — А Он не слишком много говорит?

— Это ты слишком много говоришь. И ты слишком много себе позволяешь. Ты должен остановится, так Он сказал.

— Нет.

— Что значит «нет»?

— То и значит. «Нет» — это значит «нет», я не откажусь от своих идей, только потому, что Он так сказал. Если Он может переубедить меня, пусть попробует, а давить Он может на меня, сколько влезет, все равно это ничего не изменит.

— Это твое последнее слово?

— Да.

Кирилл не заметил, как оказался в воздухе. Теперь, когда обратил на это внимание, двор, дома, город остались далеко внизу. Он парил среди облаков вместе с Ильей так, будто воздух был их родной стихией.