Читать «Сказки по мотивам русского фольклора» онлайн - страница 22

Остановил царевич коня. Выплеснул на них живую воду солнцеву. И вскочили старушки, да не старушками, а красными девицами!

Скакал вещий конь на Русь, через горы и долы перемахивал, Ивана-царевича спрашивал:

— Не страшна ли тебе такая езда?

— Страшна! — отвечал Иван-царевич. — Едва в седле держусь!

Скакал конь через реки и пропасти, Ивана-царевича спрашивал:

— Не страшна ли тебе такая езда?

— Страшна! — отвечал Иван-царевич. — Боюсь поводья из рук выпустить.

А через короткое время очутился Иван-царевич на царском лугу. Вещий конь ему сказал:

— Прощай, Иван-царевич! Кончилась моя служба.

И пропал, как не было. Только седло на земле лежит. А сюда уж народ бежит. А над городом-столицей колокольный звон стоит. Как ни скор вещий конь, а добрая весть проворнее. На Руси всем уже было ведомо: осталась ведьма Ягишна за горами, за дубравами, а сума ее с бедой неминучей в море сгинула.

СЕМЬ СЕМИОНОВ

Жили-были муж и жена. Прожили они много лет, а детей у них не было.

Очень они горевали: вот придет старость, приведет с собой немощи, некому будет тогда их, стариков, кормить, некому о них позаботиться.

И еще семь лет ждали муж с женой детей. И ровно через семь лет родилось у них сразу семь сыновей.

Потому и назвали их всех одинаково — Семионами.

Час от часу, день ото дня росли семеро братьев и наливались силой.

В десять лет Семионы сами в поле работали, не хуже других. К тому времени умерли старики, и остались семеро Семионов одни.

Вот проезжал как-то мимо их поля царь Петр. Видит: пашут семеро ребяток. Удивился царь: «Эдакие маленькие, а тяжелую крестьянскую работу делают».

Приказал привести к нему во дворец всех семерых и пред очи его поставить.

Вот привели Семионов во дворец к царю и перед ним поставили. Смотрит царь на них и никак одного от другого отличить не может. Велел царь своим дворянам хорошенько присмотреться — и те разницы не нашли. Все семеро в одинаковых лаптях, в одинаковых портах, в одинаковых рубашках. У всех семерых глаза синие, башки кудрявые, цвета спелой ржи.

— Будем вас по старшинству различать, — сказал царь. — Кто из вас старший?

Справа выступил один Семион.

— А кто за ним? — спрашивает Петр.

Справа выступил второй Семион.

— Ну, вот теперь сразу видно, — сказал царь, — этот младший, — указал на последнего в ряду.

Потом Петр министрам говорит:

— Мне угодно детей этих при себе оставить, разным наукам и художествам выучить. Думайте, господа министры, кого из них чему учить.

Министры думали, думали. Думаючи вспотели. Наконец главный министр, в парике до плеч, со шпагой до земли, а сам очень малого росту, и говорит:

— Надо, государь, их самих спросить, кто к чему способен.

Царь Петр такой совет разумным счел и сказал:

— Семион старший! Какой науке или художеству ты желаешь выучиться?

— Я, ваше величество, — отвечает старший Семион, — никакой науке или художеству учиться не желаю. А вот если бы вы приказали посреди царского двора сделать кузницу, то сковал бы я столб железный до самого неба.

— Э, да тебя, Семион, учить не для чего, коли ты кузнец! — воскликнул царь.