Читать «Крестоносцы социализма» онлайн - страница 150

1. «Переход всей земли в руки крестьянства» и распределение ее главным образом по общинам («мы убеждены, что две трети России будут владеть землею на общинном начале»).

2. «Полное мирское самоуправление», т.е. организация на территории России союзов общин, из которых «каждый определит сам, какую долю общественных функций он отдаст» своему правительству.

3. «Полнейшая свобода исповеданий».

4. Обязательство «содействовать разделению теперешней Российской империи на части соответственно местным желаниям», поскольку в состав ее входят «такие местности и даже национальности, которые при первой возможности готовы отделиться, каковы, например, Малороссия, Польша, Кавказ и пр.».

В первой редакции программы этот пункт формулировался осторожнее: «Земля и воля» «не должна препятствовать», теперь же – «обязана содействовать» разделению империи. Р.В. Филиппов усмотрел в этом пункте демократический интернационализм, В.М. Хевролина – бакунистский федерализм. Думается, налицо здесь и то и другое.

Политических требований землевольцы не выдвигали, оставаясь на позициях специфически народнического аполитизма, т.е. полагая, что вершить следует не политическую, а более глубокую, всеохватывающую социальную революцию, побочным результатом которой, – «как дым при топке печи», – явится и политическая свобода.

В целом программа «Земли и воли» была глубоко демократической. Она отвечала самым насущным требованиям народов России. Афористически определил ее смысл Александр Михайлов: «В России одна теория, одна практика – добиться Воли, чтобы иметь Землю, иметь Землю и Волю, чтобы быть счастливым». Правда, социалистический (особенно ценимый самими землевольцами) акцент в программе на «общинном начале» и «мирском самоуправлении» был утопичен, но фактически он представлял собой лишь облачение вполне реального существа программы.

В самой программе было подчеркнуто, что она «может быть воплощена в жизнь только путем насильственного переворота, и притом возможно скорейшего», пока развитие капитализма не разрушило общину и не исказило «народное миросозерцание». Решающей силой революции землевольцы считали народные (главным образом, конечно же, крестьянские) массы. «Революции, – разъяснял центральный орган „Земли и воли“, – дело народных масс. Подготовляет их история. Революционеры ничего поправить не в силах. Они могут быть только орудиями истории, выразителями народных стремлений. Роль их заключается в том, чтобы, организуя народ во имя его стремлений и требований и поднимая его на борьбу с целью их осуществления, содействовать ускорению того революционного процесса, который по непреложным законам природы совершается в данный период. Вне этой роли они – ничто; в пределах ее они – один из могущественных факторов истории».