Читать «На Берлин!» онлайн - страница 128

Продовольственный военный паек выдавали на меня и на жену, а когда у нас родился сын, то и на него (за вычетом сигарет). Если в Венгрии можно было обменять барахло на продукты, то в Германии с этим было тяжело, поскольку у населения продуктов почти не было. Только в Берлине на черном рынке можно было обменять сигареты на продукты, вернее, на деликатесы: колбасу, копченую рыбу и другие продукты, которых не было в наших пайках. В принципе, пайка хватало, и мы даже ординарца кормили обедом, когда он не ходил в солдатскую столовую.

По возвращении в батальон меня с ротой отправили в г. Фридрихаген, на охрану бывшего немецкого центра по разработке ракет ФАУ. Но в ту пору мы не знали, что это было. Знали только, что в этом учреждении работают наши специалисты, некоторые в чине полковников и лауреатов Сталинской премии (они носили значки лауреатов). Пробыли мы там три или четыре месяца, а затем (кажется, в ноябре) вернулись в расположение части в Бернау.

В октябре 1946 года были введены денежные оклады в соответствии с воинским званием и занимаемой должностью. В связи с этим размер моего денежного довольствия возрос с 1200 рублей до 1500 или даже до 1.700 рублей. Точно не помню. Кроме того, нам давали немецкие марки. Правда, купить на них ничего нельзя было, да и покупать было нечего. Хотя в парикмахерскую можно было сходить — они уже открылись. Расплатиться можно было просто сигаретами.

К 1947 году из ветеранов в батальоне остались только командир батальона Козиенко Т. Г., его заместитель по политчасти Герштейн и я. К тому времени в батальоне осталось только 8 офицеров и 5 солдат. Мы ставили на консервацию автомашины и орудия, кроме того, помогли танкистам ставить на консервацию танки. Больше мы ничем не занимались, правда, довольно часто офицеры ходили в караул охранять военный гарнизон, поскольку солдат в бригаде почти не осталось.

В конце декабря 1947 года я убыл в СССР, в Тбилиси, и служил в местечке Авчала, недалеко от Тбилиси. Так закончилась моя служба в 1 — й мотострелковой роте, 1-го мотострелкового батальона (49), 35-й Гвардейской механизированной Каменец-Подольской бригады.

Однополчане

Ячейка командира роты — это он сам, старшина роты, писарь, санинструктор, ординарец командира роты, связные от взводов. Всех солдат нельзя вспомнить, с кем воевал, и о всех не напишешь, да и смысла нет перечислять их фамилии. Но некоторые фамилии приведу.

БЛОХИН ВАСИЛИЙ, старшина роты. Он был старше меня. Воевал давно, еще был под Сталинградом. Крепкий был, сильный, из бывших моряков Тихоокеанского флота. Мы. с ним сдружились. В Скалате в марте 1944 г. он был тяжело ранен. После Блохина старшиной роты был назначен в сентябре 1943 г.

БРАТЧЕНКО МИХАИЛ КАРПОВИЧ, 1916 г. рождения. Воевал давно, был на Курской дуге командиром пулеметного расчета в пулеметной роте. Высокий, сильный, отличался смелостью, был требователен к подчиненным, но заботливым. Во всех боях был всегда с ротой. Ко мне относился как к товарищу, но панибратства не допускал. В роте пробыл до окончания войны, начиная с 1943 г. Встречались в Москве в 1995 году.