Читать «Источник пустого мира» онлайн - страница 5

— Не отвечает, — сообщила мне очевидное Лита, — в общем, ты не пугайся, но это значит, что есть два варианта ответа. Тут вот, в примечании написано, что по вопросам времени оно работает от двенадцати часов до бесконечности…

— То есть…

— Ну, то есть или ты увидишь своего любезного раньше, чем через двенадцать часов, или… ну…

— Никогда.

Обидно, что не было даже комка в горле. Как будто я знала это с последнего нашего разговора под дождем, с расставания у здания Канцелярии. Мне придется жить дальше.

Это ничего. Я за эти два месяца столько всего передумала, я точно знала, что подумать, если мне дадут именно такой ответ. Никогда — это не смертельно, это обозначает, что я рано или поздно забуду, выйду замуж за другого — в смысле, любимого, ко мне сейчас чуть ли не все Отделы в женихи ломятся, вчера вот Андрий на свидание приглашал, может, я его полюблю, а потом и…

И следующий вопрос я задала уже на автомате, продолжая вслух собственные мысли:

— У меня в жизни будет еще кто-нибудь? Кто-то другой?

Оно опять вскипело ядовито-зеленым. Иполлита глянула в таблицу одним глазком, просто машинально, тут же стала бледной и смотрела на меня сочувственно, как будто мне только что поставили диагноз смертельной болезни.

К тому же мучительной. Ну, я себя и чувствовала примерно так же, и поэтому следующий вопрос она задала уже за меня — почему-то очень агрессивным тоном:

— А у него?

Такое ощущение, что эликсир просто заклинило на этом ядовито-зеленом оттенке.

— То есть, это он ее так любит?

В ответ эликсир нагло свернулся, приобрел прежний серый цвет и улегся в салатнице отдыхать.

— Они будут вместе?

Никакого, даже самого маленького булька. Лита удивленно заглянула в салатницу.

— Что это с ним…

Потом с гораздо большим удивлением она посмотрела на мою улыбку.

— Он больше не будет отвечать, — пояснила я.

— Почему?

— Да так… характер у него отвратный.

Как у того, кто его создал когда-то.

И кто это наврал Лите про контрабанду из Европы?

Впервые за почти два месяца я возвращалась домой с улыбкой. Январь, которому положено было как раз показывать крещенские морозы, а он решил поиграть в март, перестал раздражать. Запоздавшие елки в витринах показались почти милыми. Прохожие, уныло хлюпавшие по смеси грязи и снега, перестали сливаться в единую серую массу, откуда-то взялись лица.

Он сам придумал этот эликсир? Или это был чужой рецепт? Нет, непохоже, Веслав работал с тем, что называл хомоалхимией, а всевозможные индикаторы — его конек. Вспомнилось вдруг, как однажды он предложил мне попробовать индикатор на совместимость: капнул в ёмкость свою кровь и мою и дождался кроваво-красной реакции. И солгал, когда я попросила сказать, что она обозначает. И мне многие пытались объяснить красный цвет в алхимии, но я до сих пор не поняла, почему так вытянулось его лицо в тот день, что обозначала эта реакция для него.

Может, он увидел это? Что мы никогда не встретимся? Ну что же, сегодня я получила этому и подтверждение, и прощальный привет из его собственных рук, и…

— Вересьева! Как тебя-то сюда занесло?!