Читать «Исцеление прощением» онлайн - страница 7

— Все ясно, — отреагировала Полина неожиданно резким и звонким голосом. Она вдруг почувствовала в себе какое-то бесшабашное желание что-то сокрушить, взорвать. И никого сейчас не боялась. «Есть упоение в бою и бездны мрачной на краю…» — почему-то вспомнилось ей, но не мрачную бездну она ощущала перед собой, а все тот же полет в неизведанное продолжал диктовать ей поведение. — Вы зачем-то решили лгать, — язвительно бросила она Гулову. — Теперь все против меня. — Оправдываться перед Холмогоровым показалось Полине верхом унижения. Чувство жгучей обиды затопило ее. Она закусила губу и упрямо уставилась прямо в глаза профессору. Но он растерянно отвел взгляд… Он ей не верит! Что с ним? А с ней?

— Мы ценим ваше актерское мастерство; но, уж извините, оно здесь не к месту, — ответил он ей с неожиданным сарказмом. Она и не подозревала, что нетерпимость Холмогорова к просчетам коллег может принимать такие гипертрофированные формы. Или это что-то другое? Но что?

— Я говорю правду, — отвечала она, словно кто-то диктовал ей правильные слова. — Я готова повторить перед всеми, что обследования на томографе я не проводила.

Слова Полины прозвучали так искренне, что, казалось, они никого не могли оставить равнодушным. Но морщины на лбу Холмогорова не разгладились. И теперь он ходил по кабинету от одной стены до другой. Семь шагов вправо, семь влево. Полина и Гулов стояли молча. Ни тот, ни другой не решался нарушить молчание. Полина пыталась взять себя в руки. В голове звенело. Сердце билось толчками.

— Что же мне теперь делать? — проговорил Холмогоров непонятно кому. И продолжил глухо и механически, словно и ему кто-то диктовал реплики: — В нашей больнице нет места врачу, который подорвал к себе доверие. То, что произошло, просто недопустимо. — Казалось, что он рассуждал вслух и старался в чем-то себя убедить. — Вам, Полина Николаевна, — он обернулся к ней и с каким-то почти испугом на нее посмотрел, — с вашим легкомыслием… надо было выбирать себе другую профессию.

Ну вот, и умный, воспитанный профессор туда же! Второй день подряд она слышит о том, что ей надо было выбрать другую профессию! Она чуть было не вспылила «Какую же?», но вовремя придержала язык. Ей неожиданно стало весело. Происходящее показалось ей водевилем, в котором она играет главную партию. Но есть ли у нее партнер?

Не будет она ничего говорить и в чем-то оправдываться. Все равно сейчас ее никто слушать не станет. Вон как все повернулось. Пусть разъяснится само собой. Такие случаи бывают. К тому же Полина хорошо понимала, какая ответственность лежит на Холмогорове. «Как бы я поступила на его месте?» — спрашивала она себя.

Странное дело, горечь и обида не заслонили в ней понимания того, что по-своему Холмогоров прав. И эта резкость, граничащая с жестокостью, — на самом деле есть та принципиальность, без которой немыслимо истинное служение медицине. Как врач она это не только понимала, но даже разделяла позицию Холмогорова. Даже в гневе он был таким, что его хотелось уважать. Но ведь она его не только уважает, она его любит, без ума любит, а он… Что он опять говорит?