Читать «Стрекоза ломает крылья» онлайн - страница 49

«...Отсюда вылетаю в Ленинград, где должна состояться наша свадьба. Не знаю, все ли готово со стороны жениха. Мои наряды собраны полностью и хочется поскорее ими воспользоваться» — открытым текстом сообщала она в другом письме.

Утром следующего дня Стрекоза, наконец, вышла в город.

25

Перед отъездом из Синегорска, оставляя свой адрес медсестре санатория Эльвире Сорокиной, старшина Бирюлькин чуть не на коленях просил ее не забывать о нем. Медсестра не отвергла его притязаний, накануне отъезда без стеснения пришла в комнату, где Антон организовал прощальный ужин. После ужина всей компанией пошли на берег озера, а оттуда Бирюлькин проводил Эльвиру до домика Эммы Новак, где она часто оставалась ночевать. Пришла Эльвира и на вокзал, на перроне она долго шепталась с полупьяным Антоном, а потом обняла и расцеловала его.

Из Москвы, Новосибирска и других городов, где делал остановки веселый отпускник, он посылал Эльвире длинные любовные письма, адресуя их в домик тетушки Новак, как было условлено. Из Бобровки Стрекоза получила от него два письма. В одном из них старшина нарисовал план поселка и железнодорожной станции, где он надеялся встретить ее, когда получит телеграмму с заранее обусловленным текстом.

И вот такая телеграмма пришла.

Бирюлькин никому из сослуживцев не сказал о приезде к нему будущей подруги жизни, зная, что нарушает порядок, установленный в расположении части.

Две недели тайных страстей сделали его безвольным и послушным орудием Стрекозы. По ее предложению гуляли они вблизи охраняемой зоны; в беседах с ней, желая показать себя, Бирюлькин хвастался связями с командованием части, называл их фамилии, давал характеристики, подробно рассказывал о жизни части, не догадываясь, что все это записывалось Стрекозой на портативный магнитофон, переданный ей Келлером в Синегорске.

Зная пристрастие Бирюлькина к спиртному, Стрекоза склоняла его к выпивкам. Она каждый день наблюдала, как после первых рюмок вина Антон терял над собой контроль, как легко отвечал на все ее «недоуменные» вопросы, погружаясь все глубже и глубже в топкое болото, из которого трудно было выбраться без посторонней помощи.

И вот пришло время раскаяния и расплаты.

В кабинет подполковника Селезнева вошел высокий, стройный старшина с рыжеватыми усами и бакенбардами.

— Садитесь, товарищ Бирюлькин, — пригласил Селезнев, закрыл папку, поднял телефонную трубку: «Зайдите ко мне, Николай Федорович. Явился ваш подопечный»...

Через минуту в кабинет вошел немолодой капитан, сухо, кивком головы поздоровался с Бирюлькиным и сел на стул у приставного стола.

— Вы, надеюсь, знаете, зачем вас пригласили сюда? — официальным тоном спросил Селезнев.

— Не знаю точно, но догадываюсь. Я и сам уже хотел зайти к капитану Ярославцеву, да не застал его в полку.

— Ну, выкладывайте сейчас, все как на духу, — предложил Селезнев.

— Я вызвал сюда одну женщину, хотел жениться на ней, — начал Бирюлькин.