Читать «Культовый Питер» онлайн - страница 27

Лазаревское кладбище лавры возникло еще при Петре. Здесь похоронен Ломоносов, а также великие архитекторы, сделавшие Петербург одним из красивейших городов мира: Кваренги, Старов, Воронихин, Захаров, Росси.

На Тихвинском кладбище лавры похоронены Карамзин, Крылов, Глинка, Достоевский, Чайковский, Стасов, Комиссаржевская.

Порой с решением вопроса о захоронении в лавре возникали непростые проблемы. Исключительные заслуги и таланты покойного порой сопровождались некоторыми побочными мотивами, смущавшими церковь. Когда в 1893 году умер Петр Ильич Чайковский, необыкновенно поднявший во всем мире авторитет русской музыки, вроде бы не могло быть веских возражений против захоронения его в лавре. Официально считалось, что он умер от холеры, имевшей место в Петербурге в то время. Но было замечено, что многие при прощании целовали покойного, то есть заразиться не опасались. Официальная версия была создана лишь для сохранения приличий.

В действительности Чайковский покончил самоубийством, приняв яд по требованию членов царской семьи, обвинявшей его в гомосексуальной связи с одним из несовершеннолетних отпрысков «первого семейства». Поскольку официально об этом не объявлялось, церковь была поставлена в весьма щекотливое положение. Чайковский был похоронен в лавре, но сперва за оградой Тихвинского кладбища и лишь позже перенесен в ограду. Его слава, его заслуги перевесили его грехи.

В Петербурге сохранилось несколько древнейших церквей — их легко узнать по витиеватому стилю барокко, по вытянутым, а не круглым куполам. Церковь Симеона и Анны, на углу улицы Моховой, начали строить в 1712 году в честь рождения у Петра I дочери Анны. Достроил его в 1724 году архитектор Земцов. Церковь эта — чудный памятник Петровского барокко.

Такой же уникальный памятник церковь Сампсония Странноприимца на Выборгской стороне. Заложена она в честь победы Петра I над шведами под Полтавой в 1709 году, в день святого Сампсония Странноприимца. В его же честь тут была открыта и первая в городе богадельня. На кладбище перед собором похоронены и первые архитекторы Петербурга — Трезини и Леблон. Веселый, общительный Трезини, любимец Петра и Меншикова, умевший обоим угодить, не теряя при этом своей гениальности, — и хмурый, упрямый Леблон. Два гения. О их непохожих характерах уже никто и не помнит, зато все видят прекрасный город, который начинали именно они. Тут же лежат и три других замечательных человека: воспротивившиеся холодному засилью Бирона и казненные им кабинет-министр Волынский, советник Хрущов и архитектор Еропкин.

Еропкин был гениальным архитектором — лучевую структуру центра города «сочинил» именно он, и из каких бы совсем разных мест города ты по этим лучам: Гороховой улице, Вознесенскому проспекту и Невскому — ни ехал, в конце пути тебе одинаково сияет Адмиралтейство, поднимая дух.

Но главным архитектурным гением города стал, безусловно, Растрелли, взлетевший при Елизавете Петровне и попавший в опалу при Екатерине Великой. Его «парящий в небе» ансамбль Воскресенского Новодевичьего монастыря виден в конце сразу нескольких улиц, сходящихся к нему, и неизменно вызывает восторг у всех, даже у людей, считающих себя не верящими уже ни во что.