Читать «Твердыня грёз» онлайн - страница 32

2

За четыре дня до отъезда Златы Горан решил отправиться к чернолесью с твердым намерением зажечь ветвь. Он встал ранним утром, собрался, но его поход задержало поручение бабушки убрать в детской комнате, запущенной до нежилого состояния. Скомканные листы с расчётами маршрутов валялись ошибочными черновиками. Горан спрятал их в чемодан, вымыл мебель, полы, двери; выстирал постельное бельё и одежду.

В обед с мельницы вернулся старик Прокош. Пронести ветвь незаметно не получалось. Горан пообедал и остался в комнате ждать, когда старики обсудят на кухне последние новости селения и прилягут отдохнуть. Тревожные голоса за дверью усиливали волнение внука, намеренного вернуться в смертоносные заросли леса. Неисправная ветвь обречёт их со Златой на гибель. Следовало испытать шаткую конструкцию и убедиться в собственных силах.

Горан беспокоился. Ожидание подтолкнуло собрать вещи для путешествия. Невзрачный рюкзак из черной рогожки на ремнях, с которым он когда-то ходил в школу в Яруге, оказался вполне прочным и вместительным: поглотил сменный костюм из серой шерсти, бурый свитер, рубашку. Во внутреннем кармане Горан спрятал книги Бахаря и долгие сбережения, на которые в граде планировал купить зимнее пальто. В правый карман рюкзака он засунул тёплые носки и складной нож. В левый – тощий блокнот и чернильную спицу.

Кудесник вздохнул, осматривая скудные пожитки. Опять извлёк из рюкзака монеты. Деньги пригодятся в любом пути, но в лесу компас – помощник важнее. На улице Лавочников он видел один по приемлемой цене. Гул отвлёк от раздумий: за окном ветер тревожил ветви ивового кустарника и березы, тихим свистом проникая в дом. Горан достал из рюкзака бурый свитер и натянул его поверх льняной рубашки. Высокий воротник согрел шею. Застегнув на поясе брюк ремень, Горан прикрепил к нему ветвь и похлопал себя по карманам брюк. Монеты звякнули глухо. Он спрятал рюкзак под кровать. Следовало торопиться.

Кухня пустовала. Стены смолкнувшего дома неодобрительно следили за спешными сборами юноши. Горан зашнуровал ботинки, натянул шапку, застегнул плащ. Дверь скрипом возвестила о его уходе, но старики, дремавшие на кровати в дальнем углу дома, не придали значения шуму.

Горан шагал по тротуару, сутулясь под назойливыми взглядами прохожих. Оживление на улице Лавочников подстегивало переживания. Пасмурное небо предвещало ненастье. Воздух жег обоняние прелой сыростью листьев и глинистой почвы.

На пути мимо посудных лавок и кузницы Горан вовремя заметил Улакача. Сверстник стоял к нему боком, в десяти шагах, на пороге соседнего с кузницей товарного домика. Он толкал носком стрелу вывески, пытаясь заставить её крутнуться вокруг оси. Нетерпеливость отнимала у тела часть ловкости. Вывеска со звоном стукнулась о низкий заборчик, возвращаясь ударом в голень. Улакач зарычал.

Горан нырнул в ближайшие двери.

Пекарня… Запахи свежей выпечки одурманили голову, отзываясь голодным урчанием в желудке. Горан обошёл колонну из стекла: внутри маняще блестели подносы с пирожными. Поворот к прилавку. Его лицо уперлось в тёмную грудь высокого человека.