Читать «Попасть в сказку и не выйти замуж?» онлайн - страница 41

— А давно ты, Любомир, царю служишь?

— Так еще с отрочества, — гордо ответил конник.

— А почему выбрал работу с лошадьми, а не, например, стрельца или дружинника? — пыталась я разговорить интересующего меня мужчину.

— Конники, они особицей стоят от остальных служивых. И задачи у конницы иные…

Любомир рассказывал о своей «работе» с удовольствием, а я навострила ушки, изучая мужика.

То, что он был увлечен тем делом, которым занимался, было видно сразу. В его словах слышались и ответственность за подчиненных, и важность выполняемых заданий и гордость за результаты своих решений. Рядом со мной шел МУЖЧИНА умный, спокойный и красивый. Так захотелось к нему прикоснуться и хоть чуть-чуть в этой сказке помечтать.

Я споткнулась на ровном месте, тихонько охнув. Меня тут же поддержали сильные руки. В веселых глазах читалось, что мой маневр разгадали и всячески одобряют. Сопровождавшие нас конники на своих лошадках делали вид, что ничего не замечают, но получалось это у них плохо, служивые негромко хмыкали в усы и весело насвистывали. Большие и горячие руки меня не отпустили и продолжали поддерживать дальше, будто я не споткнулась, а, напрочь, потеряла нижнюю конечность. Но, чтобы сохранить лицо, старательно прихрамывала на одну ногу.

— А что ты думаешь, Любомир, о женщинах в армии? — решила я пойти на провокацию.

— Война — дело не женское. Тяжелое оно, грязное и страшное, — серьезно ответил обнимающий меня мужчина. Я потихоньку плавилась в его руках, мысли отказывались формулироваться.

— А как думаешь, женщина может состоять на службе у царя? — продолжила я интересоваться.

— Да что ей там делать? Государь наш строг и мудр, и не каждый боярин справится с царскими поручениями. Куда уж тут бабам. Ваше дело — замуж выходить, детей рожать да за домом следить, — покрепче прижав меня к себе, рассмеялся Любомир.

Все очарование вечера, как ветром, сдуло. Как-то неприятно, когда тебя до БАБЫ понижают. Да и выводы его рассуждений не радовали: если ты замуж вышла, то жить еще можно, а если нет, то прямой путь — в петлю. На самый крайний случай, прорубь сгодиться. Перспективка, я вам скажу, так себе. Я аккуратно высвободилась из рук конника и решила уточнить.

— А как ты считаешь, кроме как дома при муже с детьми, женщина еще, чем может заниматься? — пессимистично настроенная, задала я вопрос.

Мои действия по высвобождению не остались без внимания, но Любомир ответил:

— Если рода худого или достатка нет, то идут в услужение, хозяйство вести или деток нянчить, лекарствовать — помогают больных пользовать. Каждое серьезное служение много ума требует, да смекалки. Куда там бабе, а уж тем более, девке справиться.

Картина ясная. Лучшая из перспектив для женщины у Любомира, как бы сказали немцы «киндер, кюхе, кирхе», что в переводе значит дети, кухня, церковь. Тесновато для самореализации. Мне в этом плане Владимир Ильич ближе с его крылатым высказыванием: «Каждая кухарка должна научиться управлять государством». Ладно, пооблизывались, и буде. Да и с подобной философией он уже и не кажется таким красивым и мужественным. Ну, мужик и мужик, солдафон, только и говорящий о своей службе, ни тебе комплиментов, ни заигрываний. Чуть ногу не подвернула, чтобы прикоснуться! Ну, вот и родимый терем!